Я — Златан

Минута эта тянулась долго, ведь ставки были высоки. Моратти никому ничего не обещал, и не ожидал, что кто-то может постучать в его дверь. Все произошло быстро. Чики Бегиристайн перезвонил и сказал: «Хорошо, мы разворачиваемся. Приземлимся в Милане». Я сразу смекнул, что тут к чему.Мино позвонил мне. Телефон буквально разрывался от звонков и сообщений. Моратти сказали, что руководство «Барсы» уже на пути к нему. Он мог подумать, что это немного неожиданно. Ну, или, не знаю, что они могли хоть договориться о встрече. Конечно, он впустил их к себе. У него был свой стиль, он не хотел терять лицо. В этой ситуации лично мне уже можно было не стесняться. Я должен был сделать все, что было в моих силах.Я написал Бранке: «Я знаю, что руководство «Барселоны» на пути к Моратти. Вы обещали мне, что поговорите с ними, и вы знаете, что я хочу играть за них. Не надо мешать им, и я ни в чем не помешаю вам». Я долго ждал ответа, и не дождался. Думаю, у них были свои причины. Как я уже сказал, это была какая-то игра. Но теперь я ощущал, что все серьезно. Это случится! Ну, или не случится. Пан или пропал. Время шло. О чем они там толкуют? Я бьш без понятия.Я знал, во сколько началась встреча. Смотрел на часы, ожидая, что пройдёт несколько часов. Но спустя 25 минут позвонил Мино, и я прямо-таки подпрыгнул на месте. Что там опять? Моратти снова их послал? Пульс зашкаливал, во рту пересохло.

Да, — сказал я.

Hy все, — ответил он.

Что все?

Ты едешь в «Барселону». Собирай вещи.

Мать твою, ты так не шути!

Я не шучу.

Как это могло случиться так быстро?

Сейчас нет времени трепаться.

Он повесил трубку, и я не сразу понял, что произошло. Голова трещала. Я был в тот момент в отеле. Что было делать? Я вышел в коридор. Мне надо было с кем-то поговорить. В коридоре был Патрик Виейра. Ему можно доверять.

Я перехожу в «Барсу», — сказал я.

Он посмотрел на меня.

Нуда, конечно, — ответил он.

Да точно тебе говорю!

О какой сумме речь?

Я не знал. Понятия не имел. Могу сказать, что и он тогда сомневался. Он думал, что я стою слишком много. И я засомневался. Могло ли это быть правдой? Но вскоре Мино снова мне позвонил, и кусочки головоломки начали складываться. Моратти, на удивление, пошел на сотрудничество.У него было только одно условие. И достаточно необычное. Он хотел обойти «Милан» и продать меня за большие деньги, чем «Реал» заплатил за Кака. Эта была огромная сумма, и трансфер становился вторым самым дорогим в истории. Очевидно, что у Лапорты не было с этим проблем. Они с Моратти быстро пришли к соглашению. Когда я услышал сумму, пришлось какое-то время обмозговать ее. 85 миллионов крон, которые за меня когда-то заплатил «Аякс», казались копейками по сравнению с этими деньгами. Речь шла более чем о 700 миллионах крон.«Интер» получал за меня 46 миллионов евро и Самюэля Это’о в придачу. А Это’о — это не кто-то там. Он забил в прошедшем сезоне 30 голов. Он был одним из лучших бомбардиров в истории «Барселоны». И он стоил 20 миллионов евро. Получалось, что сумма сделки — 66 миллионов евро, т.е. на один миллион больше, чем «Милан» выручил за Кака. Такое началось, когда об этом стало известно. Я ничего подобного никогда не испыты вал.40 градусов жары. Воздух и так кипел. А еще всеобщее внимание было приковано ко мне. Это было... даже не знаю, как именно. Думать было невозможно.Мы играли тренировочный матч против мексиканской команды, и я играл под 10-м номером в первый — и в последний раз в составе «Интера». Мое время в клубе закончилось, и я начал это осознавать. Когда я только перешел в «Интер», они не могли выиграть скудетто 17 лет. А сейчас мы добивались этого успеха три года подряд, и я стал лучшим бомбардиром чемпионата. Я посмотрел на Моуринью, на человека, которого я заставил отреагировать на гол. Конечно, я видел, что он зол и разочарован.Он не хотел, чтобы я уходил, и усадил меня на скамейку в этом тренировочном матче. Я тоже чувствовал: как бы хорошо мне не было в «Барсе», печально было покидать Моуринью. Он особенный. На следующий год он ушел из «Интера» и перешел в «Реал». Соответственно, он простился и с Марко Матерацци. Матерацци, наверно, самый жесткий защитник в мире. Но когда он обнял Моуринью, он начал плакать. Я могу его понять. Моуринью

пробуждает чувства в людях. Помню, как мы столкнулись с ним в отеле на следующий день. Он подошел ко мне.

Ты не можешь уйти!

· — Прости, но я воспользуюсь этой возможностью.

Но если ты уйдёшь, то и я уйду.

Боже, что на такое можно ответить? Это действительно меня задело. «Если ты уйдешь, то и я уйду».

Спасибо, — сказал я. — Ты многому научил меня.

Тебе спасибо.

Потом мы немного поболтали о том, о сем. Он немного похож на меня: гордый и добивается успеха любой ценой. Конечно, он не мог устоять и крикнул мне:

Эй, Ибра!

-Да?

Уходишь в «Барсу», чтобы выиграть ЛЧ, да?

Да, может быть.

Помни одно: выиграем все равно мы!

Потом мы попрощались.