Я знаю тайну

– А ты рассчитывал на «Запеченную Аляску»?[10]

– Ладно, ладно. Я просто спросил.

– У меня и шоколадный сироп есть. Возьми его для всех.

На пороге Фрэнки повернулся к Анжеле:

– Ма, хорошо, что все вернулось к норме. Я про тебя и папу говорю. Все так, как и должно быть.

– Конечно, Фрэнки, – вздохнула Анжела. – Все так, как и должно быть.

Зазвонил сотовый Джейн. Она вытащила его из кармана, посмотрела на номер и резко ответила:

– Детектив Риццоли.

К ее раздражению, Фрэнки следил за разговором ястребиными глазами. Мистер Будущий Специальный Агент был готов даже подслушивать, чтобы разузнать о деле.

– Сейчас буду, – сказала Джейн и отключилась. – Извини, мама, нужно бежать.

– Что, новое дело? – спросил Фрэнки. – Какое?

– Ты действительно хочешь знать?

– Да!

– Читай завтрашние газеты.

* * *

– Это и вправду из-за меня или нам всегда достаются самые жуткие дела? – спросил Фрост.

Они стояли, дрожа от холода, на пристани Джеффриз-Пойнт, где ветер, гулявший по внутренней гавани, нес с собой тысячи иголок и все их бросал в лицо Джейн. Она подтянула шарф кверху, прикрывая онемевший нос. Всего четыре дня, как зима началась официально[11], а в гавани на воде уже покачивались тонкие ледяные плитки. В расположенном неподалеку аэропорту Логан в небо поднялся самолет, и в реве его двигателей на короткое время исчез ритмический звук воды, плещущейся о сваи.

– Все убийства по-своему жуткие, – сказала Джейн.

– Нет, вовсе не так собирался я провести канун Рождества. Только мы с Элис стали устраиваться поудобнее, как пришлось уходить. – Он уставился на причину, по которой его и Джейн оторвали от праздничного стола и вызвали в это пустынное место. – Ну, по крайней мере, в данном случае установить причину смерти будет нетрудно.

Их фонарики высвечивали белого молодого человека с грудью, обнаженной холодным ветрам. В остальном он был хорошо одет: свободные брюки, ремень из кожи страуса, кожаные броги. Миловидный парень лет двадцати пяти, прикинула Джейн. Хорошо выбритый, холеный, модная прическа со светлой прядью спереди. Грязи под ногтями нет, нет и мозолей на руках. Таких ребят можно увидеть в офисах в центре города.

А не на обдуваемой ветрами пристани с тремя стрелами, торчащими из груди.

Заметив приближающийся свет фар, Джейн повернулась и увидела, как рядом с патрульной машиной остановился «лексус». Из него вышла Маура Айлз, полы ее длинного пальто трепыхались на ветру, как накидка. Она оделась во все по-зимнему черное: сапоги, свободные брюки, водолазка. Подходящее одеяние для бостонской Королевы мертвых.

– Счастливого Рождества, – сказала Джейн. – У нас для тебя специальный подарочек.

Маура не ответила: ее внимание сосредоточилось на молодом человеке, лежащем у ее ног. Она стянула шерстяные перчатки и засунула их в карман. Ярко-красные латексные перчатки, которые она надела, не могли защитить от холода на таком ветру, и, пока пальцы не онемели, она поспешила присесть и разглядеть стрелы. Все три вошли в грудь спереди, две с левой стороны грудной кости, одна – с правой. Все три проникли так глубоко, что над грудью оставалась лишь половина ствола.

– Кажется, кто-то обзавелся на Рождество новехоньким луком и стрелами, – сказала Джейн. – А этого беднягу использовал как мишень для тренировки.

– Что тут за история? – спросила Маура.

– Охранник во время обхода увидел тело. Он клянется, что за три часа до этого, когда делал предыдущий обход, тела здесь не было. Место удаленное, так что никаких камер наблюдения. Свидетелей найти будет трудно, в особенности учитывая то, что канун Рождества.

– Похоже, это стандартные алюминиевые стрелы, все с одинаковым оранжевым оперением. Такие, вероятно, продаются в любом спортивном магазине, – сказала Маура. – Они вошли в грудь под немного разными углами. Других ран я не вижу…

– И мне это кажется странным, – подхватил Фрост.

– Это единственное, что кажется тебе странным? – спросила Джейн.

– Человека убивают тремя стрелами, все они входят ему в грудь. Чтобы зарядить в лук новую стрелу, требуются секунды две. Но разве этот парень не мог развернуться и броситься наутек? А он, похоже, стоял и ждал, пока кто-то три раза выстрелит в него.

– Я не думаю, что его убили стрелы, – сказала Маура.

– По крайней мере одна из них должна была прошить легкое или что-нибудь еще.

– Безусловно. Судя по их расположению. Но посмотрите, как мало крови натекло из этих ран. Посветите-ка сюда.

Джейн и Фрост навели лучи фонариков на тело, а Маура засунула руку под правую мышку и надавила на кожу пальцами в перчатке.

– В правой подмышечной впадине уже наблюдается синюшность и начинается окоченение. – Она подошла к телу с другой стороны. – А слева синюшности нет. Помогите мне положить его на бок. Я хочу получше разглядеть спину.

Джейн и Фрост присели на корточки рядом с телом. Стараясь не сместить стрелы, они положили тело на правый бок. Сквозь латексные перчатки тело ощущалось таким же холодным, как мясо только что из морозилки. Глаза на ветру щипало, и Джейн прищурилась, глядя на обнаженную спину, освещенную теперь фонарем Мауры.