Я знаю тайну

– О «Яблоне». О том, что сделали со мной эти люди. Вам не понять, как такие вещи меняют вашу жизнь. Вам не понять, что ты чувствуешь, когда понимаешь, что все вокруг знают о совершенном над тобой насилии. Они смотрят на тебя и все это время представляют себе… – Она обхватила себя руками и уставилась на грязный ковер. – Подумать только, ведь это моя мать отдала меня туда. Она сказала, что мне небезопасно возвращаться одной после школы. Она думала, что за каждым деревом прячутся насильники, только и выжидающие случая, чтобы меня изнасиловать.

– Холли, – предостерегающе произнес Эрл.

– Это так, папа. Так думала мама, она представляла себе насильников повсюду. И мне каждый день приходилось садиться в этот автобус, и он вез нас туда. Словно ягнят на заклание. – Она подняла глаза на Джейн. – Вы читали дела, детектив. Вы знаете, что с нами творили.

– Знаю, – проговорила Джейн.

– Все потому, что мать искала для меня безопасное место.

– Оставь свою горечь, Холли. Это не приносит тебе никакой пользы. – Эрл посмотрел на Джейн. – У моей жены было трудное детство. Когда она была совсем девочкой, с ней случилось такое… такое, чего она всю жизнь стыдилась. У нее был дядюшка, который… – Эрл помолчал. – В общем, она пребывала в ужасе оттого, что это же может случиться с Холли. Она умерла через несколько месяцев после окончания процесса. Вероятно, от переживаний. Нам с Холли пришлось самим заботиться о себе, двое нас осталось, но я думаю, мы справились. Взгляните на мою девочку! Она окончила колледж, нашла себе хорошую работу. Меньше всего ей теперь хочется, чтобы опять на свет божий вылезла история «Яблони».

– То, что делаем мы, мы делаем ради Холли, мистер Девайн. Мы хотим, чтобы ей ничто не угрожало.

– Так арестуйте ублюдка.

– Пока не можем. Нужны доказательства. – Джейн обратилась к Холли. – Я знаю, вам нелегко. Я знаю, это тяжелые воспоминания. Но в ваших силах помочь нам отправить Мартина Станека за решетку навсегда.

Холли посмотрела на отца, словно ища его одобрения. Эти двое были необычно близки; узы, связывавшие отца и дочь, укрепились за годы одиночества, когда вдовец оставался с дочерью.

– Говори, детка, – велел Эрл. – Скажи им, что они хотят. Отправим этого сукина сына за решетку навсегда.

– Понимаете, просто… ну, мне трудно говорить о том, что Мартин… что он сделал со мной… когда папа здесь сидит. Мне неловко.

– Мистер Девайн, вы не могли бы оставить нас на некоторое время? – попросила Джейн.

Эрл поднялся на ноги:

– Я ухожу, можете говорить. Если тебе что понадобится, детка, ты только крикни.

Он ушел в кухню, и они услышали звук льющейся из крана воды. Звяканье кастрюли о плиту.

– Он любит готовить мне обед, когда я приезжаю, – сказала Холли и добавила с иронической улыбкой: – Вообще-то, он плохой повар, но так он показывает, что любит меня.

– Мы видим, как он вас любит, – вставила Маура.

Впервые за все время разговора Холли обратила внимание на Мауру. До этой минуты Маура помалкивала, позволяя Джейн вести разговор, но в этом доме она ощущала странные эмоциональные потоки и спрашивала себя, чувствует ли их Джейн. Замечает ли она, как часто отец и дочь смотрят друг на друга в поисках поддержки.

– Я несколько месяцев не приезжала сюда – мы опасались, что мой преследователь наблюдает за домом. Папе было очень тяжело меня не видеть. Он мой лучший друг.

– И все же вы не можете говорить о Мартине Станеке в его присутствии, – сказала Джейн.

Холли недовольно взглянула на нее:

– Вы бы могли рассказывать своему отцу, как вас насиловали? Как вам вставляли пенис в рот?

Джейн помолчала.

– Нет, – сказала она наконец. – Не могла бы.

– Тогда вы должны понимать, почему ни он, ни я никогда об этом не говорим.

– Но нам с вами об этом придется поговорить, Холли. Вы должны помочь нам, чтобы мы смогли обеспечить вашу безопасность.

– Так и обвинитель говорила: «Скажи нам все, что случилось, и тебе нечего будет бояться». Но я боялась. Не хотела исчезнуть, как Лиззи.

– Вы знали Лиззи Дипальму?

Холли кивнула:

– Мы с ней каждый день вместе ездили на автобусе Мартина в «Яблоню». Лиззи была гораздо умнее меня. И такая непримиримая. Она бы кому угодно отпор дала. Может быть, только убив Лиззи, он смог заставить ее замолчать, не звать на помощь. Или не дать ей рассказать о том, что он сделал с ней. Ее похитили в субботу, так что никто из детей этого не видел. Мы понятия не имели, что случилось с Лиззи. – Холли глубоко вздохнула и посмотрела на Джейн. – Пока я не нашла ее шапочку.

– В автобусе Мартина, – уточнила Джейн.

Холли кивнула:

– Тогда-то я и поняла, что он с ней сделал. Я знала, что теперь должна все рассказать. Я рада, что мама мне поверила. После того, что случилось с ней в детстве, она поверила каждому моему слову. Но некоторые из родителей не верили тому, что говорили их собственные дети.