На записи голос полковника Гущина звучал так, как никогда не звучал ни в кабинете управления розыска, ни в беседах с друзьями, ни на задержании, ни во время дружеской вечеринки в баре.
— Да, да, это он! ОН говорил это тогда! — воскликнула Ася, она так и встрепенулась в своем кресле. — Он говорил это той, другой, своей! И при этом лапал меня, как продажную девку. И я еще не знала, что он меня ослепил!!
Глава 36
На свободе
Возле лифта на первом этаже, когда они уже покинули квартиру, полковник Гущин попросил диктофон. И стер сам последнюю запись.
Все и так ясно без слов из этого следственного эксперимента.
В Главке Катя сразу пошла к себе в кабинет Пресс-центра. Хотелось побыть в одиночестве после того, как она встретилась с третьей жертвой.
Следовало все обдумать теперь самой.
Итак, не осталось никаких сомнений. Опознание Родиона Шадрина по голосу два года назад теперь рассыпалось в прах. Очевидно, что Ася Раух реагирует на любой мужской голос, принимая его за голос своего мучителя. Кого-то конкретно опознать по голосу она, увы, не способна, хотя и «видит» при помощи слуха, как многие слепые.
Однако один вывод из всего происшедшего можно сделать абсолютно точно теперь:
Катя вспомнила Мальвину Масляненко и Ласточку. Да, там с мозгами тоже не все ладно, но это не то.
И насчет Родиона Шадрина, после встречи с третьей жертвой, все сомнения… а они все же имелись, эти сомнения, до самого последнего момента… теперь растаяли как дым. И не только потому, что опознание по голосу провалилось — и тогда, два года назад, и сейчас.
Просто наступает в душе свой личный персональный момент истины, и все сомнения разом умирают. Убийство супругов Гриневых Родион Шадрин совершить не мог. Но он не убивал и два года назад.
Катя встала, подошла к окну, выходящему в Никитский переулок, долго смотрела на крышу Зоологического музея, что как раз напротив, на чистое голубое, вымытое ночным ливнем небо.
Никаких сомнений. Это не он. Тот, кто это делал и делает до сих пор, на свободе.
Серийный маньяк. Майский убийца до сих пор на свободе. И на примете у него новая жертва.
Что говорил профайлер?
Убийца говорил третьей жертве Асе Раух о любви к какой-то женщине. Но он не называл имен. Оно и понятно почему. Он также не называл себя Андерсеном. Вообще, есть ли какая-то связь между тем, что произошло и происходит, и бредом несчастной Ласточки?
Если подумать, почему убийца оставил третью жертву в живых? Не успел убить? У нее стала отходить анестезия, она начала кричать… там, в парке, гуляли дети, и он испугался, что его увидят, поэтому бросил ее в трубе коллектора. Он прикасался к ней, он собирался ее изнасиловать, и она нужна была ему живой в этот момент. Но она начала кричать… Да, тут, кажется, тоже все сходится, он просто не успел с ней расправиться. Он хотел сначала ее изнасиловать.
Но он ведь не насиловал других своих жертв? Даже Софию Калараш, первую жертву. У той был половой контакт с Родионом Шадриным. Получается, что же… убийца следил за Родионом? И прикончил Софию? Может, приревновал ее?
В памяти всплыл Феликс Масляненко… Потом Катя подумала и об отчиме Родиона. Представить отчима Романа Ильича, ревнующего толстушку Софию из Кишинева, еще возможно, хоть как-то возможно. Но представить в роли ревнивца Феликса — принца вампиров…
Нет, тут дело не в ревности. В чем-то другом. И все равно первая жертва очень важна. Пусть в живых убийца оставил третью жертву по какой-то, пока неизвестной причине. Однако начал он свою кровавую эпопею именно с Софии.
Интересно,
То, что сиделку и любовницу отца Мальвина встречала в доме, нет сомнений. А вот Ласточка… понимала ли она суть происходящего в доме тогда, два года назад?
А если это не бред, а некая аллегория? Кто может скрываться под именем Андерсен?
И верно ли предположение о
Однако никто из жертв, даже Виктория Гринева, не отличался особенной красотой. Возраст, да, у всех относительно молодой — от двадцати шести до тридцати трех лет…
А вдруг юная красавица все же существует? Только она пока вне поля нашего зрения?
Катя вернулась к столу и включила ноутбук. Открыла скопированный файл с результатами экспертизы
С этими предметами, оставленными возле тел и в ранах, вообще до сих пор никакой ясности. На первый взгляд, совершенно бессмысленный набор: спица, обломок бамбукового рожка для обуви, плевательница, пистон, хлыст, клочок ткани и так далее. Глиняные черепки…