Ядожал

– Мел, тебя я убью и попинаю чуть позже. – А дальше крикнула все еще пришибленным адептам: – Так, а вы чего застыли, как сурикаты в дозоре? Бегом марш за свежей водой для поилки! Живо-живо-живо!

Очнулась я уже в закутке Мясника. В одной руке нож, в другой свежее яблоко, которое я достала из доверху груженной фруктами тележки. В замешательстве глянула на кормушку, на собственные руки и прыснула от смеха.

Да, надо признать, что Эрика Магни мотивирует ничуть не хуже моей мамы.

Через пару минут работы в проходе послышались тяжелые шаги и в проеме показалась морда Мясника. Он заметил меня возле кормушки, замер и возмутился:

– Гр-ра!

– Ой, да будь мужиком! – чуток вышла я из себя, развернулась и посмотрела в глаза упрямцу. – Проблема не в том, что у тебя кризис, депрессия и все такое. Проблема в том, что твоя старая стая тебя изгнала, а как начать дружить с новой – ты не в курсе. Ты звездокрыл. Тебе жизненно важны общение и постоянный тактильный контакт. Тебе нужно спать вповалку и чувствовать свою принадлежность к чему-то большему. Ты загибаешься один, поэтому привлекал к себе внимание самыми нестандартными способами. Но это так не работает.

Я немного помолчала, вслушиваясь в оглушительную тишину и хриплое дыхание обессиленного завра, и добавила:

– Признать неприятную для себя правду не значит отказаться от борьбы.

Несколько долгих минут Мясник смотрел на меня, а после медленно зашел в загон, рухнул рядом и опустил морду в кормушку.

Начиная с этого дня больше проблем с полетами и аппетитом у звездокрыла не возникало. Увы, но проблема с характером так и не реши– лась.

* * *

После того как Мясник поел и провалился в сон, я убралась в его загоне, долила свежей воды в поилку и только после всех этих вынужденных манипуляций по комфорту завра побрела в сторону арки перехода. Уставшая, но невероятно довольная собой, прошла по проходу мимо вольеров, махнула на прощание рукой ребятам и вышла на улицу. Свернула, намереваясь поскорее покинуть Черный сектор, доползти до душа и завалиться спать, как вдруг порыв теплого воздуха закружил мои волосы.

Повернувшись, я увидела морду Мясника, прислонившегося носом к отверстию отдушины. Он сонно моргал и, видимо, поднял голову только для того, чтобы вопросительно рыкнуть что-то в духе «ты куда».

– Все хорошо. Спи.

Я подошла, подняла руку над головой, встала на цыпочки и положила открытую ладонь между ноздрей завра. Тот протяжно выдохнул.

– Я вернусь. Не переживай.

Погладила черные удивительные чешуйки звездокрыла и внезапно вспомнила свой первый день практики с Эрикой Магни.

А ведь уже тогда я хотела подойти к Мяснику!

И вот сделай я это, не было бы пореза на руке, не было бы похода в лекарское крыло и ошибки Знающей. Не было бы сине-желтой формы и факультета ядожалов. Не было бы яростного Борщевика, несущегося на перепуганную адептку, и попыток переучить меня. Не было бы боевой практики и спасенных галчат.

Ничего бы из этого не случилось.

Я не стала бы другой.

Пока я находилась в моменте событий, то часто спрашивала, почему все это случилось со мной? Почему этот мир так несправедлив к Адриане Нэш и постоянно испытывает на прочность? Почему, почему, почему…

Сотни «почему» без ответов.

Но теперь, оглядываясь назад, неожиданно подумала: а что, если мне нужно было пережить все это?

Я словно прошла через круг событий, который изменил меня, и вернулась к тому, с чего начинала. И все ради того, чтобы сегодня Мясник полетел и позволил быть рядом.

– Хм-м…

Успокоенный звездокрыл широко зевнул, обдав меня еще одним порывом ветра, а после пропал из вида и завозился в глубине вольера.

Я с растерянной улыбкой постояла еще немного и заспешила в сторону корпусов общежитий. Но стоило подняться на этаж, как возле дверей в комнату обнаружила сюрприз.

Сюрприз сидел на полу, привалившись спиной к двери и перегородив длинными ногами коридор.

– Кристен? – удивилась я.

При звуках моего голоса Арктанхау поднялся с пола и сделал шаг навстречу. Он снял привычную форму, заменив сине-желтый костюм на черные спортивные штаны и белую толстовку с капюшоном.

Видеть его в таком виде казалось неправильным, но больше всего меня волновало, как и почему он оказался у меня на этаже. Я быстро дошла до комнаты и спросила:

– Что ты тут делаешь?

– Знаешь, мне дали два крутых совета, – тихо произнес Кристен. – Один из них принадлежит моему отцу. Когда-то очень давно он научил: «Единственное, что мужчина может сделать для отношений, – не огорчать свою вторую половину». Он сказал: «Этот мир жесток, и отыщется куча способов расстроить твою женщину, поэтому постарайся сделать так, чтобы хотя бы ты, ее самый близкий человек, не делал глупостей…» Вот почему я здесь, Адриана. Я сделал большую глупость. Я очень виноват перед тобой. И мне безумно жаль, что по моей вине ты пережила все случившееся в столовой. Прости.

Честно говоря, я так растерялась, что на миг потеряла дар речи. Все еще чувствовала неконструктивную обиду, продолжала дуться на Кристена за его суровость, но самая рациональная часть меня наконец обрела контроль над речевым аппаратом и воскликнула: