Ягодные Земли

Артистов давным-давно не привозят. Раз в квартал клуб используется, как ярмарка гуманитарки и китайского ширпотреба, да по праздникам устраивается дискотека, и округа оглашается пьяными криками и визгами под низкие басы, резонирующие старые стены «днц-бум-днц-бум-днц».

Конечно, было ещё рано, и он сел со стороны озера на завалинку. Вода облизывала круглые валуны. Над лесом с того берега, раскрасился ярко-оранжевым кусочек неба. Слышно, как подъехала машина, хлопнула дверь.

Мимо лёгкой походкой прошла женщина, не заметив нашего героя, и ловко прыгнула на камень у зеркальной кромки.

– И точно, Афродита! – громко сказал Кирилл, вставая.

– Блин, вы меня испугали! – это была Тоня.

– Ваш силуэт, Антонина Сергеева, очень органично вписался в закат, было красиво, а стало просто волшебно, как Афродита, только не из пены морской, а из озёрных вод, северная русалка! Я учился пару лет в художке, и сейчас пришло озарение, закрываю глаза и вижу вашу фигуру на холсте.

– Скучно, очень скучно, не оригинально, комплиментам у Юкко учились?

– Извините, постараюсь отступить от шаблона, но красивый же вечер?

– Очень, – она посмотрела вдаль. – Хорошие деньки заканчиваются, по местному телевидению передали туманы и дожди.

– А я телек уже с весны не смотрел, не знаю, что в мире творится.

Тоня задумалась и не услышала его, спрыгнула на берег, несколько минут смотрела вдаль, обернулась к нему, подошла ближе.

– Мне нравится это место, столько воспоминаний. Здесь, за клубом я первый раз поцеловалась. Ох и давно это было! Вы, Кирилл, наверно ещё в школу не ходили.

– Да, хватит, не отличишь от старшеклассниц. Я вот вас увидел сейчас, на берегу и почти влюбился.

– Почти? – Антонина засмеялась.

– Ещё чуть-чуть и точно бы втюрился, я влюбчивый, тем более вы такая эффектная.

– Милый мальчик, – она протянула ладонь к щеке Кирилла, он рефлекторно отстранился, – не бойся, я не кусаюсь. Пойдём, там Матвеича слышно, уже командует, фейсконтроль проводит.

Юкко дежурил на крыльце, караулил дверь и не пропускал в зал пьяных.

Перед клубом собралась компания молодых парней, большинство, географ видел в первый раз. Они курили и пили пиво, показушно громко хохоча. Похоже, трудовик уже дал им отпор.

– Помощь нужна? – спросил Кирилл у него.

– Всё нормально, ситуация под контролем. Проверь в зале, не пронесли, случаем алкашку.

– Хорошо, если что зови.

Внутри, в табачном дыму стояли кучками, сидели вдоль стен, на откидывающихся порезанных дерматиновых креслах, старшеклассники. Были и ребята постарше, лет до двадцати, некоторые устроились прямо на корточках, «по-пацански».

Когда зашли учителя, возникла суета, выбрасывались хабчики и прятались бутылки. Антонина наблюдала за присутствующими присев на стул у дальней стены.

Обширный, слабоосвещенный зал отапливался двумя печками-голландками, подпиравшими потолок, одна в углу на входе в гардероб, а другая у сцены. На потолке висел шар, обклеенный квадратными зеркальными кусочками, как выяснилось позже, диско-сфера даже могла вращаться. Кирилл прошёл к рампе, поздоровался с ди-джеем, роль которого выполнял Анатолий Валерьевич Махов, – бухгалтер на пенсии, улыбчивый дед, в сером костюме-тройке. Директриса их познакомила у себя в кабинете ещё в понедельник.

– Можно просто, Толя, – сказал он, пожимая Кириллу руку, тонкими, холодными пальцами.

Как рассказывал Юкко, Толя – местный массовик-затейник, за небольшое вознаграждение проводил юбилеи, свадьбы и последние два десятка лет исполнял роль ди-джея в клубе. Он отлично ориентировался в современной поп-музыке, записывал свежие треки на своем музыкальном центре с популярных радиостанций ФМ диапазона.

– У меня всё готово, – сказал старый ди-джей.

– Поехали!

– Привет друзья, начинаем наш музыкальный вечер! – объявил в микрофон Анатолий Валерьевич, погасил свет, и из усилителей загремела знакомая песня из 90-х «Losing my Religion» группы R.E.M.

– «А, Толя то, не промах», – Кирилл уважительно посмотрел на сцену, там, в свете цветомузыки покачивался как сомнамбула, ведущий в серой тройке, – «Странная деревня. Твин Пикс, какой-то».

Под американский хит, запрыгали деревенские гопники. Радостно завизжали девчонки. Опять потянуло куревом.

Валерич включил зеркальную сферу и белые световые дорожки, гипнотически закрутились в мутном воздухе, настоянном на дыме дешёвых сигарет и полувековой древесной пыли, выбитой каблуками танцующих, из пошарпанных клубных половиц:

– That was just a dream

Just a dream

Justadream

Dream…

***

Кирилл очень утомился за эти два часа хаоса, он не уставал так в школе, после семи уроков. Народ прибывал, агрессивных и пьяных приходилось выталкивать силой, атмосфера накалялась, а неутомимый Анатолий Валерьевич гнал хит, за хитом.

Кто-то завизжал у входа. Кирилл, рассекая раздухорённую толпу, бросился в сторону двери. Знакомые девчонки из одиннадцатого класса размахивали руками и пытались ему объяснить, показывали на улицу, из-за гремевшей музыки он ничего не расслышал, понял только, что нужна помощь.