Ягодные Земли

Зашли в ближайший подъезд хрущёвки, поднялись и решили остановиться в пролёте между четвёртым и пятым этажом. На ступеньках разложили снедь, полюбовались натюрмортом: приглушенный свет, мятая коричневая упаковочная бумага, колбасный круг, полбуханки хлеба, бутылки из тёмного стекла.

– Фальк бы оценил, – заметил наш герой, обучавшийся некоторое время в художественной школе.

Выпили. Потом еще по одной.

– Слушай, еще толком нигде не работали, горя не видели, а пьём уже как видавшие жизнь бродяги – в подъезде, – отламывая хлеб, сказал Кирилл.

– Да, уж, – согласился Петя и глотнул из стаканчика.

Сидели рядом на ступеньках и молча заливали горькую. Накатило какое-то грустное опьянение.

– Представляешь, возможно, мы с тобой больше никогда и не посидим так, не выпьем, а может, и не встретимся, – сказал Петр, и ткнулся головой товарищу в плечо. – Ты уедешь в свою деревню, я в армию, дороги разойдутся навсегда.

Хлопнула подъездная дверь. Кто-то поднимался и похоже на пятый этаж. Высокий, мужчина в костюме, лет сорока, поравнявшись и увидев на ступеньках остатки «тайной вечери», вероятно желая вздрючить пьяных бездельников, напрягся и встал в угрожающую позу.

– Доброй ночи, а возможно, утра! – мирно сказал Кирилл, опередив его любые претензии, меньше всего хотелось сейчас конфликтов.

– Скорее, утра, – согласился мужик, расслабившись. – Вы тут мусор уберите потом.

– Конечно, конечно, – заверил его Петя, услужливо подвигаясь, пропуская жильца.

Мужчина поднялся к себе в квартиру, а друзья допили «Стрелецкую», и вышли на воздух, оставив мусор на ступеньках. Светило оранжевое утреннее солнышко.

– Чувак не соврал. Действительно утро, – сказал Кирилл.

Пройдя до ближайшей остановки, дождались первого автобуса и, стараясь быть незаметными, зайдя, ссутулились на задней площадке. В пустом салоне спрятаться проблематично.

Кассирша сразу же подошла к безбилетникам.

– Проездной или платите, – строго сказала она.

Пьяные «зайцы» молча смотрели в окно.

– Мне долго ждать?

– Ну!

– А-а, а п-а-т-о-м-у чт-а нам некогда! – хором, гордо ответили будущий педагог и военный топограф, повернувшись к билетёрше.

– Вот ведь молодёжь пошла, поганцы! – не поняв специфического юмора она шлепнула по кнопке экстренной остановки.

Автобус затормозил, открыл двери, и два единственных пассажира вывалились наружу.

Пешком осталось совсем немного, по дороге встретилась поливочная машина. Водитель перекуривал, открыв дверь.

– Шеф, включи водичку на минуточку, пожалуйста? – спросил Кирилл, немного отошёл и встал спиной, призывно раскинув руки.

Мужик выплюнул хабарик, улыбнулся и включил струю, наверно подумав: «хоть какое-то развлечение с утра». Нашего героя окатило с ног до головы ледяным потоком, повернувшись лицом, он увидел, что водомётчик смеётся и добавляет напора.

Петя курил рядом с машиной и тоже хохотал.

– Спасибо, дядя! – крикнул Кирилл, выбравшись из-под воды.

Дальше шагали веселее. Печаль смыло поливальной машиной, и мысли закрутились в голове. Придя домой, Кирилл скинул мокрые кеды, зашел в свою комнату и посмотрел на Рэмбо.

– Чего Джонни зыришь, где наша не пропадала? Прорвемся! – он сдёрнул одежду и прыгнул на диван.

***

Поезд выходил из последней кривой к станции. Замелькали гаражи и огороды райцентра. Кирилл нащупал телефон, посмотрел время. Голубовато-серая «Нокиа» ловко, как ручка финского ножа входила в ладонь. Сотовый, подарила ему мама, перед отъездом, чтобы всегда был на связи. До вчерашнего дня, своего телефона у него не было, только у Вики. Он вспомнил, как разгружал вагоны, откладывал деньги со стипендии, чтобы обрадовать на новый год любимую девушку. Но ей, не понравился цвет подаренной трубки, и пришлось идти сразу после праздников в салон, со скандалом менять синий мобильник на розовый. Смешно, но в его «Нокии» забит только один абонент, его домашний с именем «МамаДом». Повертев телефон, зайдя в контакты, Кирилл записал второй, хорошо ему знакомый номер, и имя хозяйки – «Виктория». Внезапно сдавило грудь. В это время в тамбур зашла проводница.

– Что, не терпится на твёрдую землю? – спросила она

Он отвлёкся от кнопок, кивнул и улыбнулся через силу, сделал вид, что пишет сообщение. Тупо глядел на светящийся экран, с любимым именем, чтобы больше ничего не напоминало о нём, он сократил «Виктория» до буквы «В» и положил телефон в карман.

Поезд, громко лязгнув напоследок, остановился.

Вытащив рюкзак и поблагодарив проводницу, Кирилл двинулся под серой моросью к привокзальной площади. Голубое деревянное здание автостанции находилось напротив железнодорожного вокзала. Внутри, в полумраке, на деревянных зеленых скамейках с жесткими спинками, сидели и лежали в основном пожилые люди с уставшими лицами. У стены храпел на лавке, крупный во взъерошенных серебряных кудрях мужик, лет шестидесяти. Клетчатая кепка была надвинута на лицо и колыхалась в такт дыханию.

Кирилл прошел к кассе и купил билет до Клюквенного Наволока. Ближайший автобус отправлялся через два часа.