Яков. Воспоминания (СИ)

— Но и Львова тоже хороша, — продолжал рассуждать Петр Миронов, — сорвать венчание брата… Не менее чудовищный план. Вообще, на подобное, на мой взгляд, способна исключительно женщина. Исключительно!

— Отчаявшаяся женщина, — ответил я ему.

— Именно! — согласился он со мной. — Отчаявшаяся женщина!

На этом Петр Иванович отдрейфовал от меня поближе к бутылке с коньяком, стоящей на камине. А я смог вернуться к своему созерцанию и эмоциям, им вызванным.

К сожалению, концерт окончился слишком быстро. Я не возражал бы, чтобы он длился до ночи. Все присутствующие разразились аплодисментами, наперебой воздавая хвалу музыкантам, к которой я присоединил и свой голос с абсолютной искренностью. Затем Мария Тимофеевна предложила всем перейти в столовую, чтобы выпить кофе и отведать десерт.

Анна Викторовна замешкалась у рояля, убирая ноты, и я, заметив это, постарался задержаться тоже, чтобы хоть на секунду остаться с ней наедине.

— Вы прекрасно играли, — сказал я ей, не зная, как еще начать разговор о том, что волновало меня.

Вот уже несколько дней мне не давали покоя те ее слова, сказанные мне после похорон Кожина. Что она хотела сказать мне тогда? В тот момент мне показалось… Я даже и признаться себе боялся словами, что именно мне почудилось в ее словах. Потом, раз за разом повторяя про себя каждое слово нашего разговора, я убедил себя, что подобное невозможно, что я просто ее неправильно понял. Но вновь и вновь я возвращался мыслями к этому разговору и, в конце концов измученный бесконечными предположениями, дал себе слово при первом удобном случае просто спросить.

— Да? — рассмеялась Анна Викторовна. — А Вы слушали? Мне казалось, Вы с дядей болтали.

— Это дядя Ваш болтал, — ответил я ей, — не терпелось ему высказаться о коварстве женщин вообще и госпожи Колчиной в частности.

— Да, ужасная история, — поморщилась Анна Викторовна. — До сих пор не могу опомниться.

— Да уж, приятного мало, — согласился я с ней.

— А ведь все это Ваши мужские игры со смертью! — сказала Анна с упреком. — Ведь по сути, она права, дуэль — это тоже убийство.

— Не могу с Вами согласиться, — усмехнулся я. — Дуэль и убийство — это совершенно разные вещи.

— Да ни в чем-то Вы не можете со мной согласиться! — вздохнула Анна Викторовна. — Даже, казалось бы, в самых очевидных вещах. И вот что интересно, это только со мной у Вас так, или вообще с женщинами?

Я посмотрел на нее с любопытством. Подобные вопросы Анна любила задавать мне в самом начале нашего знакомства. Давно я уже не слышал от нее ничего подобного.

На этот раз мне не понадобилась напоминать ей о границах, как когда-то. Она сама поняла, что увлеклась, и, смутившись, потупилась.

— Я даже никогда об этом не задумывался, — сказал я ей с улыбкой, предлагая сделать вид, что ничего не случилось.

Видимо, я отвык он Анны Викторовны и подзабыл, что «сделать вид» или «притвориться» к ней отношения не имеет. Она уже успела рассердиться на себя за свое смущение, а заодно и на меня, что я стал его причиною.

— Да и не стоит, очень сложно! — кинулась она в бой. — У Вас ведь как все? Очень просто! Вот встали друг напротив друга, бах — и все. Все решено!

— Вот как Вы обо мне думаете, — усмехнулся я ей с укоризной, стараясь не задумываться о маленьком пальчике, только что ткнувшем меня прямо напротив сердца.

Анна только вздохнула в ответ. Я вздохнул тоже. Никогда не стоит пытаться объяснять женщине дуэльный кодекс. Ни одна из них не может понять, что это такое. И Анна Викторовна не исключение, хоть и отличается от всех женщин этого мира.

— Тогда на кладбище, — сказал я ей, понимая, что еще несколько минут, и время нашего общения окончится, — Вы хотели мне что-то сказать.

— Это было под влиянием минуты, — ответила Анна Викторовна, отводя глаза. — Пойдемте, кофе стынет.

Я пошел следом за ней в столовую. Там, на кладбище, у меня был шанс сказать и услышать. Но я упустил его. Что ж, я запомню этот жизненный урок. Иногда одной минуты может не хватить. Иногда — одного дня. И тогда шансов не останется.

Остались ли они у меня? Понятия не имею. Но мы ведь еще покуда живы, не правда ли?

====== Шестнадцатая новелла. Игра. ======

Утро того летнего дня было ясным, теплым и солнечным и вовсе не предвещало неприятностей. Поэтому, наверное, я и задержался по дороге в управление, позволив себе выпить чашку кофе в летнем кафе по пути и просто пройтись, не торопясь. Но едва я зашел в управление, как всякая благостность и неторопливость слетели с меня мгновенно. На Царицынской улице, возле пятого дома был обнаружен труп. Вызов поступил из дома Мироновых. Коробейников вызвал доктора и умчался на место преступления. За мной посылали, но из дома я уже ушел, а поискать меня по пути следования городовой не догадался. Мысленно обругав своего помощника, который уж точно знал, где я пью по утрам кофе, я вскочил в экипаж и велел погонять.

Труп и в самом деле лежал у самой ограды сада Мироновых. Рядом стоял доктор Милц, видимо, уже закончивший свой осмотр. А в саду, у самых прутьев ограды, стояли Виктор Иваныч и Анна Викторовна.