Яков. Воспоминания (СИ)

— Я раньше с этим сталкивался, — рассказал я Коробейникову, раскладывая на столе обе найденные пиковые дамы, — у них такие знаки в ходу. Перечеркнутая карта это предупреждение.

Коробейников вынул из кармана и положил передо мной еще одну карту:

— Я тоже предупрежден.

Я посмотрел на карту, выложенную им на стол, чувствуя, как меня охватывает ужас. Карта была другая. На этот раз — дама червей. Похоже, Гроховский разузнал обо мне побольше и решил усилить нажим. А я по-прежнему все еще не знаю, что ему от меня нужно.

— Откуда это у Вас? — спросил я Коробейникова, беря червовую даму в руки.

— Я нашел это у себя в кармане. Думаю, мне это подбросили, когда я выходил из меблированных комнат. Это что же? Мне знак?

— Да мне это знак, Антон Андреич! — позволяя раздражению изгнать страх ответил я. — Все дамы мне! Червовая — это Анна Викторовна.

— Почему? — непонимающе спросил он.

— Потому что, пиковая — это Нежинская, — пояснил я.

Понял ли он что-либо из моего сумбурного объяснения, я не знаю, но видя, что я пребываю не в настроении, расспросы прекратил.

Велев Коробейникову ускорить розыск поляков в Затонске любыми средствами, я наконец-то отправился повидаться с моими филерами. Они, верно, уже меня заждались и недоумевают, что могло так меня задержать.

Они и в самом деле ожидали меня с нетерпением и вскочили разом, когда я вошел.

— Сидите, — бросил я им и спросил сердито: — Когда Нежинская успела захомутать Брауна?

Они переглянулись в недоумении.

— Не было ничего такого, — сказал Жук. — Они не виделись с того дня, как встречались вместе с Вами.

— Я нашел письма у нее в номере от господина Брауна, — пояснил я свои претензии.

— Мы не можем перехватывать письма, — ответил Франт, разводя руками.

Этого они и в самом деле не могли, увы. А я не смог предусмотреть, что Нежинская будет развивать отношения с англичанином путем романа в письмах.

Я сел, пытаясь успокоиться и упорядочить мысли хоть немного:

— С кем она встречалась в последние дни?

— Только с князем, — ответил Жук. — А князь из дома ни ногой.

— То есть новых лиц не появлялось? — уточнил я.

— Никак нет! — хором отрапортовали филеры.

— Нежинская пропала! — сообщил я им, сдерживая раздражение изо всех сил. — Скажите, Вы где были сегодня ночью? Почему снято наблюдение с дома князя?

— Но Вы же сами изволили распорядиться, — напомнил мне Франт, — чтобы мы зря не мозолили глаза у князя, а больше дежурили на дороге к англичанину.

И снова он прав, это был мой приказ. Но откуда я мог знать?! Такое впечатление, что я совершаю ошибку за ошибкой. Что толку было дежурить на дороге в Михайловскую усадьбу? Письма легко миновали мой заслон незамеченными. А вот если бы я не снял наблюдение с князя, возможно, сейчас знал бы, где спрятали Нежинскую.

Впрочем, сейчас некогда предаваться самобичеванию. Даже анализировать ошибки некогда.

— Следить за князем в оба, — велел я Франту. А Вы, — повернулся я к Жуку, — займитесь поисками Нежинской. Вот знак польского шулера, Гроховского, — сказал я, показывая им перечеркнутую даму пик. — Он в городе.

— Важная птица? — поинтересовался Франт, разглядывая карту.

— Один из главных бандитов Варшавы, — пояснил я. — Вот что, — сказал я Франту, — поезжайте к дому князя, наблюдать и охранять Анну Викторовну.

— Анну Викторовну? — изумился он.

— Везде следовать за ней! — резко подтвердил я.

— Будет сделано, — кивнул Франт с предельной серьезностью.

— А Вы ищите поляков по всему городу, — велел я Жуку. — Возможно, по их следу мы найдем место, где они прячут Нежинскую.  За работу, господа! — поторопил я их, и филеры немедленно покинули квартиру, отправляясь каждый в свою сторону.

Я выждал короткое время, чтобы не выходить непосредственно за ними, и отправился в управление.

— Нужны карты, — сказал я Коробейникову, едва войдя в кабинет, — армейские карты окрестностей. Лиственные леса на глинистой почве, вот где нужно искать.

Я уставился на карту Затонска, висящую на стене, будто она хоть чем-то могла помочь мне сейчас.

— Сегодня вечером карты привезут из штаба военного гарнизона, — доложил Антон Андреич.

— Это хорошо, — задумчиво ответил я. И тут же добавил: — То есть плохо! Здесь они уже должны быть.

— Виноват, — не стал спорить с раздраженным начальником Коробейников, хотя его вины в том не было.

Дверь распахнулась без стука, и в кабинет вошел полковник Трегубов. Вот и начальство подоспело, сейчас примется помогать нам работать. Коробейников спрятал за спину кружку с чаем, от греха.

— Ну что, господа? — вопросил Трегубов. — Кто похитил фрейлину Ее Императорского Величества? Извольте доложить.

— Пока не установлено, Николай Васильевич, — ответил я.

— Но мы работаем, Ваше Высокоблагородие, — бросился мне на выручку Коробейников. — Уже намечены пути!

— Пути? — возмутился полицмейстер. — Я уж думал, Вы мне укажете место, где ее держат!

— Ну, скорее всего, где-то в окрестностях города, — пояснил я. — Может, в полуразрушенном здании. Там, где есть выход глины на поверхность лиственного леса.