Яновский Юрий. Собрание сочинений. Том 3

Сторож. Слушайте же, дед, сюда. Турка громить нельзя. Там свой брат — пролетариат. А в степях полно тракторов. Они там вашего казацкого коня насмерть перепугают. Если же вам очень хочется казачествовать — нанимайтесь в конную милицию. Правду я говорю?

Дед. Тебе шутка, а мне хлопоты. В могилу лягу, не показачествовав. И внуков всех революция забрала.

Сторож. Вот что я вам посоветую. Идите в свою „Парижскую коммуну“ и пишите заявление. Все как есть напишите. А рабочие тогда подумают. Сами знаете — много дел, ежели государством руководить. Вот завод покупаем…

Дед. Я писать не умею! До самой смерти заявление писать буду…

Сторож. Пойдите в ликбез, научитесь писать и напишите заявление. Без этого — ничего не выйдет.

Дед (горько). Прощайте. Пойду. Казак саблей пишет, копьем подписывает. А бумага ему не нужна. О спаси мою душу!

Пошел, напевая: „Вулиця гуде, до козак іде“.

Седой. Немного выпил, старикан?

Председатель завкома. Апостол водки и овец.

Сторож. Идет!

Седой. Гвардия?

Сторож. Что-то больно качается… Белявый черт…

Заходит рабочий в матроске.

Председатель завкома. Вот он, виновник торжества! Жнеть пропиваешь?

„Матроска“ (пьяный). Выпил за амнистию… Венгерша амнистировала…

Председатель завкома. Благодари, что от стыда уходишь…

„Матроска“. Лучше бы вы меня в землю закопали, чем такое надругательство. Прохода на заводе не будет…

Седой. А ты исправься, мы тебя защитим…

„Матроска“ (обнимает Седого). До конца жизни не буду… Товарищ ударник, вот тебе святой серп и молот!

Сторож (вдруг). Это уже наверняка он! Зови народ!

Седой. Он! Гвардия!

Восклицания. Из ворот хлынули люди. Приближается Гвардия вместе с директором. Гвардия в одежде красного фронтовика.

Гвардия. Вот мы и приехали!

Голос. Завод купил? В двух словах скажи!

Гвардия.

Помните, приезжал к нам инженер? Такая фигура, что только в театре вредителей играть! А на самом деле он — честный спец.

Председатель завкома. А завод купил?

Гвардия. Не купил.

Мололой инженер(к председателю завкома). Вот видите!

Гнарлия. Но привез…

Селой (инженеру). Его взяла!

Гвардия. Заграничный завод не покупаем. Мы его и сами сделали бы, если бы захотели. Но мы не захотим. Потому что нам нужен лучший завод. И этот лучший завод мы можем построить сами.

Аплодисменты. Восклицания.

Венгер. Коммунистическая партия будет вести нас к победам. Пам предстоят бои. Выдержка и дисциплина, товарищи.

Гвардия. И еще скажу я, товарищи, несколько слов. Был я за границей, видел капиталистов. Видел и нашего брата — рабочего. Народ, как кремень. Сознательный народ. Одно слово — гвоздь-народ. И я вам скажу, что с такими союзниками жизнь наша покатится, как яблоко. И все тут!.. (Пауза. Гвардия подыскивает слова.) Гвардия — что? Гвардия — единица. Гвардия — точка. А за Гвардией — класс! Рабочая гвардия всего мира. Куда ни кинь — всюду гвардия! Везде встают, как лес, солдаты. Наши бойцы против капитала всего мира. Вы думаете — он не будет защищаться? Вот так сам по себе в гроб и ляжет? Вы думаете, газом не будет отравлять? Пушек не выставит? Напротив него стоит рабочая гвардия. Стоит объединенный класс. Скажите, товарищи, может ли гвардия отступить? Или рабочий класс свернет когда-нибудь свои знамена, пробитые пулями, окровавленные? Не свернет? Так о чем же тут говорить?! И — все тут, канешно! (Пауза. Гвардия подыскивает слова.) Гвардия — что? Гвардия — пешка! Кажется, такая огромная заграница. Затеряться — раз плюнуть. А я не затерялся. Нашел земляков. Одного со мной, пролетарского класса. Показали мне все. Поговорили. Пива выпили. Не без того. И я вам скажу — гвоздь-народ! И победа за нами! Да разве на один завод у нас замашка? У нас замашка на весь мир. И мы завоюем весь мир. И все тут… Хор, песню!

Музыкальный аккорд.

1931, июнь.

Дума о Британке

трагедия в четрёх действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Лавро Мамай — председатель республики, тридцати пяти лет.

Устин — его отец.

Гапка — его мать.

Мамаиха — бабушка Лавра.

Егор Иванович (товарищ Егор) — уполномоченный Ревкома, пятидесяти лет.

Гнат Середенко.

Варка — его жена.

Клеопатра — атаманша.

Петро Несвятипасха.

Ганна Иванцева.

Роман — её сын, одиннадцати лет.

Матвей Степанович — учитель.

Гриць Коваль — рабочий.

Пасечник.

Пасечничиха — его жена.

Грицько

Рыжий, Дед, Замухрышка — музыканты

Череваш

Дед Гречка.

Одноглазый крестьянин.

Повстанец.

Атаман.

Прапорщик.

Адъютант.

Крестьяне, повстанцы, махновцы, петлюровцы, деникинцы.

Село Британка на Украине, осень 1919 года.

ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ

Сожженная хата на краю степного села, возле нее — кузница, обгоревшие деревья. Высокое небо. Устин с простреленной рукой. Гапка.