Янтарь чужих воспоминаний

      Танец жара завораживал, мне хотелось прикоснуться к нему, стать его частью. Согреться. Помню, в детстве я засунул руку в камин, желая поймать за хвост огненную птицу. Сначала я долго смотрел на нее — красно-желтую, с багряными всполохами и белыми от жара перьями. Она танцевала, то взмывая ввысь и рассыпаясь в воздухе искрами, то почти исчезая за красными обугленными головешками. Дразнила. Сказочная птица, о которой нам рассказывала одноглазая ведьма из дома на окраине. И если поймать эту птицу, она исполнит самое заветное желание. Желание у меня было. И, подкравшись ближе, я сунул руку в огонь.

      Мили тогда оттащила меня и отругала, а потом расплакалась. А я испугался, не понимая, отчего она плачет, ведь я просто хотел поймать красную птицу. Старая Рита тогда сказала, что у меня слишком живое воображение.

      — Разве это плохо? — удивился я.

      — Это страшно. Потому что ты всегда будешь жить в мире, которого нет. И ты будешь там один.

      Я не понял, что она имела в виду.

      Я уже давно не вижу в пламени птиц. Теперь там извиваются чудовища, распахивая зловонные пасти в насмешливом оскале. Они смотрят на меня, а я — на них. Они ждут, что я снова протяну им руку, но я лишь усмехаюсь. Теперь им не заворожить меня огненными искрами, не завлечь обещанием тепла: я точно знаю, что в этом огне нет птиц, и нет успокоения. Только чудовища.

      Кот приполз из кухни и бочком подошел к камину, сел на краешек меховой шкуры. Я поднял бокал с виски, приветствуя его.

      Глава 5

      Осень

      Кристина

      Уже на улице Кристину догнал Хантер, и она пожалела, что не вызвала водителя и решила прогуляться. Зимний протекторат располагался недалеко от Хранилища.

      — Как дела у нашей новой ориты? Ты убила своего куратора и решила сбежать? — Хантер рассмеялся, довольный своей шуткой.

      — Конечно. А труп расчленила и спрятала в горшках с кактусами, — отозвалась Кристина. Кажется, она начала привыкать к странному юмору дознавателей.

      — У Шелда есть горшки с кактусами? — изумился рыжий. — Я всегда подозревал, что он безумный, но не настолько же!

      — А он безумный? — улыбнулась Крис.

      — Как и все мы, — обрадовал Хантер. — Ладно, с трупом разобрались, поужинаешь со мной?

      — Вот так сразу?

      — Почему сразу? Я, как галантный кавалер, прежде завел вежливую и ничего не значащую беседу. Ты не заметила?

      — Про труп моего куратора и кактусы?

      — Про твою тяжелую должность и цветы. Все, как полагается. А после уже изъявил робкую надежду на то, что ты разделишь со мной трапезу. Так как?

      — Прости, — Крис улыбнулась с почти искренним сожалением. — Правда, тороплюсь. В другой раз.

      — Ты разрываешь мне сердце, — Хантер приложил ладонь к груди, и Крис фыркнула.

      — Сердце с другой стороны, господин дознаватель.

      — Да? Хм… Тогда ты убиваешь мой желудок, который корчится в муках без еды и даже малюсенькой чашечки кофе. Ты знаешь, что мой желудок мне очень важен? Я бы даже сказал, что он мне чрезвычайно дорог, я к нему привязался. Ведь мы вместе пережили столько потрясающих минут! О, как мы с ним наслаждались тушеным в меду телячьим языком и крольчатиной в сливках. Остро-сладким рубленым паштетом из гусиной печени, нанесенным тонким слоем на хрустящий багет и украшенным веточкой мяты! Запечеными в карамели персиками и темным душистым хмелем, бодрящим, но не опьяняющим… мой желудок — мой лучший друг, Крис!

      — Достаточно! — девушка не выдержала и расхохоталась, — Хантер, как тебя угораздило попасть в дознаватели? Тебе же на сцену надо!

      — Пути ведущих неисповедимы, — все так же улыбаясь ответил он. Его глаза совсем потемнели, и Крис удивилась этому. Она не видела, чтобы у людей так расширялся зрачок, почти скрывая радужку. К тому же при дневном свете.

      — Очень рада твоей нежной дружбе с собственным желудком. И вообще такому богатому… внутреннему миру!

      — О, да! Рассказать тебе об остальных моих друзьях?

      — Таких же… необычных? — Крис вскинула протестующее ладонь. — Упаси мрак!

      — Друзья у меня разные, — многозначительно пояснил Хантер. — Некоторые тебе вполне могут понравиться.

      — Господин дознаватель, это вы на что сейчас намекаете?

      — Я? Намекаю? Я говорю прямым тестом! Угости хоть кофе, мы как раз подошли к твоему дому.

      — А откуда ты знаешь, где я живу? — с подозрением спросила Кристина, останавливаясь.

      — А я за тобой слежу, — Хантер чуть наклонился к ней, зрачок снова сузился, являя радужку с рыже-коричневыми пятнышками. И Кристина вдруг напряглась под его взглядом, как-то очень остро ощутив, что веселье мужчины — лишь маска. И подумала, что его глаза похожи на звериные… и куртка у него с капюшоном.

      — Крис, ты что, испугалась? Я же пошутил.

      Он как-то неуверенно улыбнулся, и девушка тряхнула головой. Вот, мрак, она скоро во всех чудовищ видеть будет. Хантер отступил на шаг, смущенно переступил с ноги на ногу.

      — Да я просто с Орином разговаривал, он упоминал, что ты сняла дом по соседству. Я не выспрашивал, просто к слову пришлось. А ты побледнела, как будто приведение увидела.

      — Прости, просто ко мне в сад кто-то залез на днях, вот я и… испугалась.