Янтарь чужих воспоминаний

— М-м-м, скажи еще раз таким грозным тоном, чего ты не любишь, — протянул он, приближаясь. — Мне понравилось.

— Терпеть не могу таких самоуверенных типов, как ты! — разозлилась Кристина.

— Да-да, я понял.

— Деспот!

— Я тебя накажу.

— Да кто ты такой, чтобы мне приказывать?!

— М-м-м, ты меня уже завела.

— Ты меня бесишь! Не смей меня трогать!

— Ты все равно никуда не поедешь. А трогать я буду. Но ты продолжай, продолжай…

Кристина и попыталась продолжить, даже придумала несколько новых ругательств, правда, звучало не слишком убедительно. Стоны удовольствия мешали.

* * *

Зима…

Кристина, Орин и Лили.

— Лили, ты понимаешь, что я тебе говорю? — Кристина тревожно посмотрела на мрачного Орина и присела перед растерянной синеволосой девушкой. — Лили, ты слышишь?

— Да, но… этого не может быть.

— Почему? — лорд Дартер тоже подошел. Его Лили стеснялась, и потому предпочитала смотреть на Кристину, которая так неожиданно снова появилась в ее жизни.

— Ты не помнишь, как вышла замуж? — осторожно спросила Крис, и синевласка качнула головой.

— Но все документы абсолютно законны, — Орин указал на бумагу с гербом. — Вы с Шелдом поженились в середине лета, ты носишь его фамилию и осталась единственной наследницей. Ты понимаешь?

— Нет, — растерянно пробормотала Лили.

— Ты стала очень богатой, — грустно улыбнулась леди Дирхойт и вздохнула. Лорд Дартер порывисто подошел к Крис и сжал ее ладонь.

— Вам нужно лечь на обследование, Лилия, — Орин повернулся к девушке, и Лили подумала, что у него хорошие глаза. Возможно, не стоит так его бояться.

— Мы тебе поможем, не бойся, — ободрила Кристина.

— А я не боюсь, — задумчиво протянула девушка и положила руку на живот. — Только странно все это… Знаете, я почему-то постоянно вспоминаю лишь один наш день. Как мы стояли на парапете и смотрели на город отражений. — Она улыбнулась своему воспоминанию. — Он там был такой красивый, настоящий принц. А я такая замарашка!

Лили погрустнела.

— А больше я ничего не помню…

* * *

Кристина и лорд Дартер вышли из дома, в котором теперь жила Лили, и неторопливо пошли по улице. Район Старого Города небольшой, так что вызывать экипаж не было смысла. Да и погода радовала — наконец выпал снег, укрыл гранит пушистым белым покровом, сделав хмурый пейзаж светлым и каким-то обновленным.

Некоторое время они молчали, но эта тишина была успокаивающей и мирной, к тому же Орин крепко держал Кристину за руку, рассеяно поглаживая ее ладонь большим пальцем.

— Бедная девочка, почти ничего не помнит. Врачи говорят — потеря памяти от пережитого, бывает. И показания дать не может: нельзя свидетельствовать против собственного мужа и отца будущего ребенка…

— Все равно данные засекретили, — ответил Орин. — Дела эмпатов рассматривают в закрытом режиме. Зато попробуем доказать, что янтарь провоцирует вспышки немотивированной агрессии и развитие безумия, и теперь его будут тщательно проверять на побочные действия. На этот раз Совету не удастся отказаться от дополнительных исследований.

— Ты не сказал, что Шелд был нулевиком? — осторожно спросила Крис, и Орин отрицательно качнул головой.

— Зачем? Его больше нет, а дело закрыто и убрано в архив. Все закончилось, Кристина. К тому же, не стоит разглашать такие сведения, я надеюсь, ты понимаешь.

— Я понимаю.

Они снова помолчали.

— А что с Хантером? — нарушила молчания девушка.

— Под арестом, — он пожал плечами. — И уже сдал почти все свои точки по сбыту анти-янтаря. Если бы Шелд не был нулевиком, мы бы его никогда не нашли, осторожный, защитился со всех сторон. И агентурная сеть у него такая, что законники обзавидовались. Но он тоже сыграл свою роль — толкнул советника на балу.

— Вы его не подозревали?

— Я — нет. А Шелд… Всех подозревал и всех проверял. Думаю, и меня в том числе. Все же мы эмпаты, и защита у всех — соответствующая. Даже нулевик не читает мысли всех подряд легко и просто. Тем более, если не хочет, чтобы его почувствовали. А в Хранилище никто никому не доверяет.

— А Хантер хотел меня на свою сторону привлечь… — задумчиво протянула Кристина. — Чтобы я за куратором шпионила. Это он убил Птицу?

— Не лично, но приказал. Только не думаю, что ему светят колодцы.

— Почему?

— Он эмпат, Крис. А значит, его поберегут. И найдут другое применение. Система… Нас слишком мало, чтобы растрачивать дар янтаря в заключении. Всегда найдется тот, кому нужны чужие воспоминания… — вздохнул Орин.

Они немного помолчали. Рука мужчина была теплой и успокаивала, дарила ощущение надежности и заботы. Кристина глубоко вздохнула и остановилась.

— Шелд сказал Дарту, что это он отравил меня. Но я точно знаю, что это не так. Зачем он соврал?

Орин смотрел спокойно, в глубине серых глаз было понимание.

— А что ты сама думаешь?

— Шелд решил, что я умерла, — прошептала Крис. — И что мой труп найдут. Но просмотреть воспоминания мертвого человека очень трудно, и этим пришлось бы заняться тебе… И он знал, что ты увидишь там лишь то, что Шелд давал мне бокал. А я делала вид, что пью. Он ведь точно знал твой потенциал, правда? К тому же, если есть признание, зачем смотреть глубже? Но отравил меня не он.