Янтарь чужих воспоминаний

Как-то он увидел, что лак на ее мизинце чуть облез. Кристина просто не успела обновить маникюр, погрузившись в подготовку к экзаменам. И краешек ногтя перестал быть безупречным.

Лекс заставил ее стоять на горохе коленями.

— Ты шутишь? — не поверила девушка и рассмеялась. Она представить не могла, что ее поставят в угол, как ребенка. Да родители ее в жизни не наказывали, тем более таким способом.

— Нисколько, — Лекс вытер краешек губ белоснежной батистовой салфеткой.

— Я не буду этого делать, — Крис покачала головой, все еще улыбаясь. — Это бред какой-то.

— Ты считаешь мои требования бредом? — уголок мужского рта чуть дернулся. — Если ты не будешь меня слушаться, Криси, то живо вылетишь из института. Я позабочусь.

Кристина открыла рот от изумления, не в силах поверить тому, что слышит. Куда делся умный мужчина, блистательный ученый, что ухаживал за ней и говорил красивые слова? А она чуть ли не падала в обморок от восторга и преклонения перед гением, который сошел с пьедестала и изволил заметить среди толпы восторженных поклонниц ее, скромную и нелюдимую Кристину. Так где тот человек? И почему его место так быстро занял обычный домашний тиран?

— Ты не сделаешь этого! — она вскочила, чуть не опрокинув стул. — Ты ведь прекрасно знаешь, как мне важна учеба! Я хочу учиться, слышишь меня?

— Тогда не стоит испытывать мое терпение, — невозмутимо ответил Лекс. — Насыпай горох и становись. И будешь стоять в углу, пока я не разрешу тебе подняться. И кофе с сегодняшнего дня под запретом. От него портится кожа. Теперь ты будешь пить только чай. Ромашковый…

Кристина ненавидела ромашку.

Кристина ненавидела холеных и безупречных мужчин.

* * *

Она в городе уже три месяца, но еще ни разу не была в этом таком знакомом районе на окраине. Хотя теперь это не окраина, и уже почти — незнакомая. За десять лет многое изменилось, и вокруг выросли новые красивые дома, появились сияющие вывески салонов, и лавочки, продающие всякую всячину. К счастью, нужная улица осталась почти без изменений, лишь исчез дом, в котором когда-то жила Мария. Его купили через год после смерти девушки, и снесли, построив на этом месте другой, двухэтажный.

Кристина прошлась по улице, не зная, с чего начать. Все же у нее никогда не было опыта опроса свидетелей, да и по жизни она не слишком разговорчивый человек. И как подступиться с этим к незнакомым и, возможно, недоброжелательным, людям, не знала. Вот и стояла посреди кривой улочки, засунув руки в карманы замшевой куртки.

Глянцевая табличка с номером дома показала ей бледное отражение и Крис вздохнула.

— Это труднее, чем я думала, Мари, — шепнула она отражению. — Но я справлюсь.

— Девушка, вы кого-то ищете? — на пороге остановилась женщина, посмотрела с подозрением.

— Нет, простите. Я просто знала людей, которые когда-то жили в этом доме. Вернее, в том, что был до этого… — Кристина окончательно смутилась. — Простите, я уже ухожу.

— Постойте, — женщина придержала дверь, чтобы та не хлопала на ветру. — Вы знали ту девушку, убитую, да? Вы родственница?

— Сестра.

Хозяйка дома облокотилась о косяк.

— Жуткая была история, конечно, — кажется, она была не против поболтать, и Крис придвинулась ближе. — Хотя это позволило нам купить дом по дешевке, повезло… В привидения я не верю. И правильно, отличный дом, никаких проблем…

— Рада за вас, — Кристина пожала плечами. — А вы не знаете, кто мог бы рассказать о том… событии? Я была маленькой, когда все произошло, а потом уехала в другой город.

— Рассказать о том убийстве? — женщина прищурилась, размышляя. — Да болтали все, понятно. Но вот кто знал хоть что-нибудь… разве что Линда? Жутко вредная старуха, но ее дом напротив, через сад. Сейчас-то у нас высокий забор, а тогда не было. Так что она могла что-то видеть. Но не говори, что это я тебя направила, ну ее…

— Спасибо вам.

Кристина улыбнулась как можно доброжелательнее и пошла к указанному дому старухи Линды. Стучать пришлось долго, так что девушка даже подумала, что никого внутри нет. Но уже когда собралась уходить, дверь распахнулась, и на порог вышла хозяйка. Кристина ожидала увидеть седую и сморщенную старушку, и потому слегка растерялась, глядя на прямую, как палка, затянутую в черное платье женщину. Ее губы слегка скривились, рассмотрев гостью, а темные, словно вишни, глаза недобро прищурились.

— Чего тебе?

— Спросить хотела… — Крис глотнула воздуха, с опаской покосившись на клюку в худой руке хозяйки. Набрала побольше воздуха и выпалила. — Я ищу кого-нибудь, кто может рассказать мне о сестре. Ее убили двенадцать лет назад в доме напротив. Простите, если побеспокоила.

— Сестра, говоришь… — Старуха окинула Кристину внимательным взглядом. — Та полная прыщавая девчонка с книжкой подмышкой? Ну-ну. Изменилась.

— Вы меня помните? — изумилась девушка.

— Я не жалуюсь на память, милочка, — отрезала старуха. — Но вряд ли смогу тебе помочь. Я говорила в тот день законниками, долго у меня расспрашивали. Но я ничего не видела. А врать не приучена.

— Вы не видели того, кто приходил к Марии?