Янтарная камера

Гоняйло как-то вдруг задергался, поднялся, застыл как свечка. Все правильно, надо вставать при появлении старшего. Пехтин немного подумал, закряхтел и тоже встал.

– А тебе, сука, особое приглашение? – прошипел, проглатывая букву «Г», субъект с шершавой физиономией.

Рослый мужчина помалкивал. Из глаз его сочился ядовитый сарказм.

Алексей поднялся. Он не был идиотом.

– Вот и славно, – сказал высокий человек и снова уставился на Алексея.

Голос этого господина был знаком арестанту. Именно он прошлой ночью заставил кого-то уступить ему Корнилова на какое-то время.

– Примите мои сочувствия, уважаемый. Вы похожи на перезрелую сливу, которую кто-то основательно потоптал.

Сосед важного человека подобострастно хихикнул, но тот не изменился в лице и продолжил:

– Не будем выяснять, кто вы такой и почему вас хотели упрятать за решетку на неопределенный срок. Радуйтесь, любезный. Сейчас вы сидели бы в камере. А у нас красота, природа, немножко подпорченная, конечно, хотя и не тронутая промышленностью. Вы в порядке?

Какой же цирк без зрителей? Подошли охранники, тихо посмеивались за спиной у хозяина.

– Все же интересно, что вы за фрукт, – задумчиво пробормотал сей господин. – Нет, не сказать, что я настолько любопытен. – Неглупые глаза придирчиво сверлили арестанта.

Стремление упрятать его подальше было, в принципе, понятно Алексею. Люди, с которыми контактировал Былинский на украинской территории, не собирались делиться добычей ни с СБУ, ни с армейскими разведывательными структурами. Корнилов был их козырем, который они решили сунуть в рукав. Вот только сделали это топорно, не учли специфику глубинки, где официальные структуры не имеют никакого веса.

– Корнилов, харьковская полиция, – скупо отозвался Алексей. – Конфликт с начальством, ложное обвинение.

– Фамилия русская, – проворчал тип с неприятной физиономией.

– Я русский. – Алексей пожал плечами. – Это отклонение? В Харькове много русских. Вы тоже не на суахили разговариваете.

– Наглец! – прошипел неприятный субъект. – Это же сепар, Петр Григорьевич.

– Ладно, разберемся, – заявил тот. – Мне, в сущности, по барабану, кто эти люди, лишь бы работали, не сеяли смуту и не помышляли о побеге. Загремели в наш пионерлагерь – сами виноваты. Глубже надо было прятать свои пороки. Моя фамилия Шаховский, я руковожу этим богоугодным заведением. Так ко мне и обращайтесь – «пан Шаховский». Этого господина просьба величать «пан Радзюк», он вам за сторожа, начальника охраны и отца родного. Со всеми жалобами – к нему. Вы очень кстати, господа. Мы разрабатываем новый объект. Дело ответственное и напряженное. Рабочие руки очень нужны. Располагайтесь. Вам покажут ваши спальные места. Пока вы свободны. – Язвительная ухмылка перекосила холеное лицо. – Посмотрим, что с вами делать. На работу вас отправлять уже поздно. Шагом марш в столовую, чтобы я тут не переживал, что вы голодные! – Шаховский засмеялся, но глаза его оставались холодными. – Кормушка в этом же здании, вход с обратной стороны, охрана покажет. Приятного аппетита. Надеюсь, вам понравится у нас. А вы, уважаемый господин Корнилов, как только закончите прием пищи, зайдите в медпункт. Вас осмотрят. Не волнуйтесь, у нас отзывчивый персонал, – завершил он под сдавленный хохот благодарной публики.

Хорошо, что хоть бить не стали. За это отдельное спасибо.

Парочка высокопоставленных лиц с достоинством удалилась по коридору.

– Что стоим, как в гостях? – мигом рассвирепел усатый охранник. – Может, вас шарфиком повязать и по спинке похлопать? Так это мы быстро! Все на выход и в столовую.

Глава 6

Начиналась веселая жизнь. Их подталкивали в спины прикладами. На улице было холодно, моросил дождь. До столовой оказалось рукой подать. Арестанты влетали в нее, как камни, выпущенные из пращи.

Обеденный зал не отличался богатым интерьером. Облупленная известка на стенах, длинные столы в несколько рядов.

Какой-то хлипкий заморыш в фартуке мыл пол шваброй. Он пугливо посмотрел на людей, вошедших в столовую, подхватил ведро и быстро переместился на другой конец зала.

– Быстро! Все к раздаточному окну!

«Хоть кормят, – подумал Алексей. – Когда ты в последний раз ел, майор?»

Здесь все было просто и понятно. Никаких фуршетов, шведских столов, американских завтраков. Берешь из стопки обкусанный поднос и идешь к единственному окну. Очереди в этот час, понятно, не было.

За окном мерцала бледная, какая-то недокормленная физиономия. Взметнулась поварешка, и серо-буро-малиновая масса вывалилась в алюминиевую миску. Краюха черствого хлеба, стакан с жидковатым чаем – и поднос вернулся к его обладателю. Алексей едва успел удержать эту штуку.

– Жрите, – снисходительно разрешил охранник с густыми бровями. – Пять минут на все удовольствие. Не успеваете – ваши проблемы.

Арестанты сидели тесной кучкой, жадно стучали ложками, давились условно съедобной субстанцией, в которой отдаленно угадывалась овсянка. Похоже, меню в заведении не отличалось изысканностью и разнообразием.