Янтарное имя

- Либо настолько искусна, что может это скрывать, парировал Эллери. - Да, темных пятен в ее ауре нет, но она мутна, аура же истинно верующего прозрачна, как слеза Пресвятой Девы...

- В таком случае, менестрель Хено воистину праведник из праведников, - зло рассмеялся Растар. - Если бы не вторая его аура, перламутровая...

- Вы забываетесь, брат Растар! - возвысил голос Эллери. И я бы даже сказал - кощунствуете!

- Не больше, чем вы, отец мой, - Растар отвесил Эллери издевательский поклон. - А что до второй ауры менестреля, то и ее трудно назвать темной, и она не похожа ни на одну из демонических аур, описанных в "Spectrum Vitalis". Мало того это я уже говорю на основе личного опыта - подобный металлический отлив характерен для аур киари, которых некоторые святые отцы именуют также эльфами. Так что не исключено, что в нашем менестреле всего лишь есть толика крови этого племени...

- Если вы такой большой специалист по эльфам, - настала очередь Эллери издеваться над своим оппонентом, - то должны знать, что у полукровки металлический отблеск присутствует в основной ауре. Двойная же аура может означать лишь то, что человек делит свое тело с неким существом, человеком не являющимся.

- Так может, это не вина, но беда его? И в любом случае сначала следует произвести экзорцизм по всем правилам, а потом уже решать, стоит ли вообще бросаться таким словом, как "костер"!"

- Что ж, брат мой, вам и хоругвь в руки. Но я настаиваю на том, чтобы это было произведено как можно скорее и только в моем присутствии...

* * *

Когда он перемахнул забор сада Дины Вальдиад, роса утра уже начала разбавлять чернила ночи - небо было не черным, а густо-синим, и с каждой минутой синева эта делалась ярче.

Спать не хотелось совершенно, и он решил, что сегодня вообще не станет ложиться. Впрочем, в последние десять лет он спокойно обходился двумя часами сна в сутки, если очень уставал, то тремя. Даже Лиула давным-давно смирилась с его постоянными ночными отлучками, хотя поначалу, помнится, пыталась сопровождать его и по ночам, засыпая на ходу и портя ему все удовольствие...

Ровно четырнадцать лет минуло с того дня, как он пришел в себя в заброшенном замке. Давно истрепался роскошный коричневый с золотом наряд, а браслеты в четыре пальца шириной выглядели теперь как потускневшая латунная дешевка. Никаких больше шелков, слишком роскошных для странствующего барда - недорогая красная рубашка, простой камзол из черной кожи, пояс-шарф одного цвета с рубашкой... Лиула покупала ему черное с алым по своему выбору, и он, признав, что спутница его вовсе не лишена вкуса, не противился.

В остальном же внешность его за эти годы абсолютно не изменилась - разве что резче обозначились скулы да странно исхудали запястья. Теперь они с Лиула выглядели как ровесники сейчас ей было столько же, сколько ему в день их знакомства, но его время словно обтекало, не оставляя никаких следов. Догадка Ативьены оказалась близка к истине - похоже, тело его и в самом деле было вылеплено из того материала, что обычно идет у богов на тела Нездешних.

Ативьена... Как-то они там с Доннкадом, как живется им в маленьком городке Сарнаке у большого и синего моря? Рита, которую он запомнил хнычущим комочком в колыбельке, теперь уже выросла в голенастого подростка. Небось лазит вовсю по крышам, а по ночам, без спросу надев мамины бусы, тайком бегает на свидания к тому самому волнорезу. А родители ее - надеются ли еще на возвращение старого друга, или давно, как и он, смирились с неизбежным?

А ведь как просто и легко казалось все тогда, и как хотелось верить, что все беды позади!

Тогда они всю ночь проговорили при свечах - Доннкад, Атив и он, Гинтабар. А когда уже начало светать (совсем как сейчас), Атив пристально глянула ему в глаза и тихо произнесла: "Да в конце концов, Еретик ты или зачем? Тело тебе подменили или душу?" Он лишь вздохнул - но слова эти сильно его задели. Как выяснилось, их оказалось достаточно для того, чтобы положить конец его дороге отчаяния. Тем более, что...

"Все гениальное просто! Почему бы нам снова не отвести тебя в Круг Света?" - воскликнул Доннкад на следующее утро, за завтраком. "Обретешь новое имя, а вместе с ним и способности вернешь!" Действительно, все так просто и легко, и было удивительно, как ему самому не пришло в голову попросить об этом Доннкада.

Было лишь одно препятствие: Ативьена, в качестве колдуньи, хотела непременно сама присутствовать при этом, "а то мало ли..." Но время ее родов могло наступить со дня на день, поэтому поход в Город пришлось отложить. Однако Гинтабара мало волновала эта отсрочка: встреча с друзьями окончательно возвратила надежду в его сердце. А пока можно было просто жить, купаться в море, гулять по набережной с выздоравливающей Лиула и верить, что нашел новый дом в этом городке, так похожем на окраины его родного Арья-Семо.