Читаем Японские квайданы. Рассказы о призраках и сверхъестественных явлениях полностью

Последовал быстрый, размашистый удар и глухой хруст. Связанное тело накренилось на мешки из-под риса, две струи крови хлынули из рассеченной шеи, голова слетела на песок. Она медленно покатилась к камню, а затем, внезапно подпрыгнув, вцепилась в верхний край камня зубами, отчаянно держалась за него на мгновение, упала и застыла.

Все молчали. Слуги в ужасе смотрели на своего хозяина. Он, казалось, был весьма беззаботным. Он просто передал меч ближайшему слуге, который из деревянного ковша полил водой на лезвие, а затем несколько раз тщательно протер сталь листом мягкой бумаги... Таким образом, окончилась официальная часть этого инцидента.

Несколько месяцев после этого слуги и члены семьи жили в постоянном страхе, что их посетит призрак. Никто из них не сомневался, что обещанная месть свершится, и постоянный ужас, в котором они находились, заставлял их слышать и видеть многое из того, чего не было. Они стали бояться звука ветра в бамбуке и теней в саду. Наконец, посовещавшись, они решили попросить своего хозяина совершить Сэгаки-службу[38] от имени мстительного духа.

– Это излишне, – сказал самурай, когда его старший слуга передал ему общее желание. – Я понимаю, что стремление умирающего человека к мести может служить причиной для опасения. Но в этом случае бояться нечего.

Слуга смотрел на своего хозяина с мольбой в глазах, но не решался спросить о причине его удивительной самоуверенности.

– О, причина достаточно проста, – объявил самурай, угадав невысказанное сомнение. – Только самое последнее намерение того человека могло быть опасно. Когда я спровоцировал его дать мне знак, я отвлек его внимание от желания отомстить. Он умер со страстным желанием вцепиться в камень, и только той цели он был способен достичь, но никакой иной. Все остальное он, должно быть, забыл. Так что вы не должны чувствовать никакого опасения в дальнейшем по этому поводу.

И действительно, мертвец не доставил никакой неприятности. Ничего вообще не произошло.

О зеркале и колоколе

Восемь веков назад священники Мугэнямы в провинции Тотоми[39] захотели изготовить большой колокол для своего храма и попросили женщин своего прихода помочь им и принести старые бронзовые зеркала, из которых можно было бы отлить колокол.

В то время в Мугэняме жила молодая женщина, жена земледельца. Она принесла свое зеркало в храм, но потом сильно жалела о нем. Она вспоминала то, что ее мать говорила об этом зеркале, а также то, что оно принадлежало не только ее матери, но и матери, и бабушке ее матери; она вспоминала счастливые улыбки, которые это зеркало отражало. Конечно, если бы она могла предложить священникам некоторую сумму денег вместо зеркала, она попросила бы, чтобы они вернули ее семейную реликвию. Но у нее не было достаточно денег. Всякий раз, когда она приходила к храму, она видела свое зеркало, находившееся во внутреннем дворе, за оградой, среди сотен других зеркал, нагроможденных там. Она узнала его по изображению сё-тику-баи на его обратной стороне; эти приносящие удачу символы сосны, бамбука и сливы очаровали ее глаза, когда в младенческом возрасте мать впервые показала ей зеркало. Она ждала случая украсть зеркало и спрятать его, так чтобы она могла после этого всегда беречь его. Но такого случая не было, и она стала очень несчастной, чувствуя, будто она по глупости отдала часть своей жизни. Она размышляла над старым высказыванием, что зеркало – это Душа женщины (мистическое высказывание, соответствующее китайскому представлению о Душе, написанное на задней части многих бронзовых зеркал), и она боялась, что сейчас оно было более роковым, чем как она считала прежде. Но она не смела говорить о своих страданиях никому.

Однако, когда все зеркала, пожертвованные для колокола Мугэнямы, послали в литейную, ремесленники обнаружил, что есть одно зеркало, которое они не могут переплавить. Снова и снова они пытались переплавить его, но все их усилия были напрасны. Очевидно, женщина, которая пожертвовала это зеркало храму, сожалела об этом. Она не совершила пожертвование от всего сердца, и поэтому ее эгоистичная душа, оставаясь с зеркалом, сохраняла его крепким и холодным в печи.

Конечно, каждый об этом узнал, и вскоре всем стало известно, чье это зеркало. И из-за того, что ее тайная ошибка стала известна всем, бедная женщина начала очень стыдиться и озлобилась. И поскольку она не смогла перенести позора, она утопилась, написав прощальное послание, содержавшее следующие слова:

"Когда я умру, переплавить зеркало и отлить колокол будет не трудно. Но тому, кто разобьет этот колокол, звоня в него, мой призрак принесет большое богатство".

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека восточной литературы

Похожие книги

Поэмы
Поэмы

Удивительно широк и многогранен круг творческих интересов и поисков Навои. Он — РїРѕСЌС' и мыслитель, ученый историк и лингвист, естествоиспытатель и теоретик литературы, музыки, государства и права, политический деятель. Р' своем творчестве он старался всесторонне и глубоко отображать действительность во всем ее многообразии. Нет ни одного более или менее заслуживающего внимания вопроса общественной жизни, человековедения своего времени, о котором не сказал Р±С‹ своего слова и не определил Р±С‹ своего отношения к нему Навои. Так он создал свыше тридцати произведений, составляющий золотой фонд узбекской литературы.Р' данном издании представлен знаменитый цикл из пяти монументальных поэм «Хамсе» («Пятерица»): «Смятение праведных», «Фархад и Ширин», «Лейли и Меджнун», «Семь планет», «Стена Р

Алишер Навои

Поэма, эпическая поэзия / Древневосточная литература / Древние книги
Пять поэм
Пять поэм

За последние тридцать лет жизни Низами создал пять больших поэм («Пятерица»), общим объемом около шестидесяти тысяч строк (тридцать тысяч бейтов). В настоящем издании поэмы представлены сокращенными поэтическими переводами с изложением содержания пропущенных глав, снабжены комментариями.«Сокровищница тайн» написана между 1173 и 1180 годом, «Хорсов и Ширин» закончена в 1181 году, «Лейли и Меджнун» — в 1188 году. Эти три поэмы относятся к периодам молодости и зрелости поэта. Жалобы на старость и болезни появляются в поэме «Семь красавиц», завершенной в 1197 году, когда Низами было около шестидесяти лет. В законченной около 1203 года «Искандер-наме» заметны следы торопливости, вызванной, надо думать, предчувствием близкой смерти.Создание такого «поэтического гиганта», как «Пятерица» — поэтический подвиг Низами.Перевод с фарси К. Липскерова, С. Ширвинского, П. Антокольского, В. Державина.Вступительная статья и примечания А. Бертельса.Иллюстрации: Султан Мухаммеда, Ага Мирека, Мирза Али, Мир Сеид Али, Мир Мусаввира и Музаффар Али.

Гянджеви Низами , Низами Гянджеви

Древневосточная литература / Мифы. Легенды. Эпос / Древние книги