Ярлыки

— Ты что, смеешься? — Он улыбнулся. — Ты владеешь четвертью фирмы и получаешь четверть доходов. Я говорю об этих несчастных швеях в Лос-Анджелесе.

— А что с ними? — вцепилась в Эда Маккензи. — Реджи и Макс управляют предприятием, не так ли? Или они заставляют всех соглашаться на очень низкие ставки?

— А ты знаешь, что это означает в Калифорнии? Я думаю, ты для этого достаточно осведомлена в политике?

— Черт возьми, да! — заявила она с негодованием. — Господи, меня едва не арестовали за пикетирование, препятствующее покупателям салата-латука у Гристиди в прошлом месяце. Я не ела месяцами виноград…

— Давай забудем об этом, — пробормотал Эд.

— Обещай мне, что всегда будешь сообщать мне, если что-то делается не так, — потребовала она. — Значит, мы недоплачиваем нашим рабочим?

Эд покачал головой.

— Я не собираюсь вмешиваться в это дело. У меня хватает проблем и с тобой, — сказал он, оглядываясь в поисках своего пиджака.

Маккензи положила ладонь на его руку, когда он попытался надеть пиджак.

— Не хочешь остаться до вечера, бэби? — Она умоляюще взглянула ему в лицо. — Я могу сказать няне Джордана, чтобы она вывезла его пораньше, и сделаю вид, что ты пришел к бранчу…

— Я уже говорил тебе, Мак, что не намерен таиться здесь. Ты знаешь, как я себя чувствую, но если ты не хочешь выйти замуж, давай ограничимся днем. Я ждал тебя достаточно долго, мне почти тридцать, и я тоже хочу иметь семью.

Он быстро поцеловал ее у двери и вошел в лифт, даже не помахав ей, как обычно.

Миссис Эд Шрайбер, думала она, возвращаясь в гостиную. Может ли она позволить себе стать ею? Она передернула плечами и взяла журнал. Это было слишком трудное решение, чтобы принять его прямо сейчас, и в конце концов это дело не первостепенной важности. Ее неотложной задачей стало выяснить, как обращаются с работницами ее фабрик в Калифорнии.

— Свежих гвоздик! — говорил Уэйленд по телефону. — Массу гвоздик! Белых! Никаких других, кроме белых! Мы сделаем из них гирлянды, которые будут указывать путь к лифтам! Может быть, за ними спрячутся некоторые из трех тысяч сотрудников службы безопасности! — Он занимался своим привычным делом, организуя вручение наград в «Хедквотерз». — Уберите имя Корал из программ, — предупредил он Донну Брукс в телефонном разговоре. — Это то дело, которое нельзя поручать Колину… Она может стать чудесным сюрпризом для всех.

Майю стал бить озноб, когда она услышала, что ей предстоит получить престижную награду, которая в этом году будет вручаться в октябре. Частично это возбуждение спало, когда она узнала, что вручать ее будет Корал.

Донна Брукс, между тем, больше била в барабаны, чтобы обеспечить себе рекламу и очаровать всех, кого только можно, на своей инаугурации в качестве нового главного редактора «Дивайн». После того, как Корал положила начало этой традиции, вечер присуждения награды «Дивайн» превратился в самое важное торжество года для всего мира моды — то был их Оскар. В этом году Ллойд Брукс решил использовать его, чтобы собрать самых больших знаменитостей. Объявив, что все пожертвования в ходе церемонии пойдут на благотворительные цели, организаторы завлекли представителей многих групп общества и мира моды. Некоторые специально прилетели из Европы. Обещали появиться такие звезды, как Лайза Минелли, Лорен Баколл и Катрин Денев. «УУД» и «Лейблз» планировали посвятить этому событию очередные номера полностью.

— Это должно стать самым выдающимся событием года в мире моды! — счастливо посулил Колину Уэйленд. — После Корал работать с Донной Брукс одно удовольствие. По большинству вопросов мы понимаем друг друга с полувзгляда. И она превосходно влияет на своего мужа. Что Корал наденет?

— Она выбрала длинное черное облегающее платье с блестками.

— От Баленсиаги?

— Конечно, она говорит, он единственный дизайнер…

— Тогда она просто бросает вызов индустрии моды — он больше не занимается дизайном!

Уэйленд ухмыльнулся. Колин с раздражением наблюдал за ним. Они сидели в их любимом ресторане «Дивертименти» в один из свободных от общения с Корал вечеров. До празднества оставалось всего два дня, и оба были уже совершенно измотаны работой.

— Как она будет выглядеть? — спросил Уэйленд, наматывая на вилку тонкие, как волос, спагетти, — я вызвал Элизабет Арден, чтобы она привела ее в форму. Я нанял мастера-парикмахера и Пабло, чтобы сделать специальный макияж. Ты знаешь, он особенно умело восстанавливает потрепанные лица.

Колин мрачно кивнул.

— Я думаю, она будет о\'кей. Корал обещала мне, что перестанет колоться, и я верю ей. Нужно доверять ей, я полагаю. Она говорит, что отдыхает перед событием.

— Она нашла работу? — спросил Уэйленд. Колин сделал гримасу.