Ярослав Галан

Когда-то Цупович учился в университете, и это наложило известный отпечаток на его речь. При случае он цитирует Шекспира и Шиллера, умеет к месту вставить изречение Цезаря или Катулла, любит пофилософствовать о «психологии толпы» и «неумолимых законах победившей демократии Запада». Линия Цуповича служит в пьесе — воплощению одной из основных идей всего творчества Галана — подлинная культура связана с созиданием, с жизнью. Культура не набор высокопарных фраз и цитат, которыми прикрывают внутреннее ничтожество, «культура» Цуповича — это «культура» образованных убийц, возводивших такие «памятники цивилизации», как Майданек и Освенцим. Цупович более опасен, чем опустившиеся на «дно» люди типа Белина, ибо они выступают под маской, ибо свои грязные дела они прикрывают демагогической болтовней о «долге перед родиной». В лице Цуповича Галан высмеивает идеологов украинского национализма, изображающих из себя политических деятелей и представляющих в действительности заурядных платных агентов иностранной охранки. Галан показывает стяжателя и разоблачает «философа», срывает маску с «политика». Цупович предлагает Петерсону украденные жемчуга.

«Петерсон. Две тысячи франков, больше не дам.

Цупович. О сэр, вы жестоки! Три тысячи франков — последняя цена…

Петерсон. Две тысячи двести… и пятьдесят…

Цупович. Вы преувеличиваете, сэр! Не забудьте, что я оставил дома жену и двух малюток; кроме того, у меня есть также долг перед родиной. Должен же я заработать сто франков.

Петерсон. Что? У вас тоже есть родина? Странно… Ну, две тысячи четыреста…

Цупович. Благо республики — высший закон. Для Украины я на все готов!»

Отвратительное лицо националистов до конца обнажается в тот момент, когда петерсоны, отчаявшись запугать Макарова, решают оклеветать его и лишить тем самым влияния на товарищей. Здесь действие пьесы достигает наибольшего напряжения. Выполняя волю хозяев, Белин убивает Анну, крадет ее вещи. Часть из них подбрасывают Макарову, которого обвиняют в убийстве. Макарову грозит смерть и, по словам Петерсона, бесчестье. Только ценой предательства может он спасти свою жизнь.

Пламенный советский патриотизм противостоит в пьесе духовной нищете и маразму. «Биолога» Петерсона ставят в тупик гневные слова русского моряка Макарова: «Мне легче будет умереть, чем с позором жить!» Петерсон растерян. Живем только раз, поэтому ради сохранения жизни можно пойти на любую подлость — вот его мораль. Макаров предпочитает смерть предательству: «Именно потому, что у нас только одна-единственная жизнь, ее надо прожить по-человечески».

Мы уже говорили о двуплановости сюжетно-композиционной структуры драмы. Но эта двуплановость не разрушает единства, целостности произведения, потому что оно объединено единым идейно-тематическим центром — образом Макарова. Его сюжетная линия является стержневой в пьесе, его борьба — основа конфликта, движущего сюжет. Политические позиции персонажей проясняются в драме прежде всего по их отношению к Макарову.

В его образе Галан отобразил то главное, что составляет характер советского человека: патриотизм, стойкость, мужество. Индивидуальное в Макарове только сильнее подчеркивает типичность образа советского человека. Галан показывает, что истоки героизма Макарова не только в его личных особенностях, но и в тех общих законах советской жизни, которые формируют характер советского человека. Макаровым руководит чувство любви и преданности своему народу, чувство ответственности перед Родиной. «Вы думаете, я иду на смерть, как на свадьбу?.. — говорит он американской журналистке Норме. — Поймите! Я ненавижу смерть, но я еще больше ненавижу жизнь, какой они хотят меня осчастливить. Если бы я испугался их… они бы не сказали: „Макаров — изменник“; они бы сказали: „Советский моряк Макаров — изменник“. А мне никто не давал права покрывать позором мой народ».

Смерть Макарова не остановила его друзей. Они доводят до конца начатое им дело. В свете этого становится понятным первоначальное название драмы — «Недопетая песня», а также и та роль, которую играют в сюжетно-композиционной структуре пьесы музыкальное сопровождение и непосредственно связанные с ним разговоры и реплики персонажей. Через всю драму лейтмотивом проходит песня Шуберта, исполняемая музыкальным ящиком в трактире фрау Мильх. С песней связан эпизод, имеющий очень важное значение в драме. Испорченный музыкальный ящик всегда обрывает песню на полуслове и, по словам хозяйки, «только изредка дотягивает… до конца».

«Андрей. А жаль! Хорошая песня. Мне еще ни разу не удалось дослушать ее до конца.

Белин. И вряд ли удастся…

Андрей. Как это понимать?

Цупович. Не дву-смыс-ленно, насколько я знаю своего друга.

Пауза. Андрей медленно достает из кармана куртки… кинжал.

Андрей (показывая кинжал Велину). Неплохая сталь…

Фрау Мильх (со страхом). Господин! Перестаньте размахивать ножом в моем заведении. Я и без того боюсь?..

Цупович. Ха-ха!.. (Андрею. — В.В., А.Е.) А вы? Не боитесь?