Ярослав Мудрый. Великий князь

Купцы переглянулись. Ишь ты, князь даже по отчеству торговых людей запоминает.

– Все вы занимаетесь важным издельем – готовите воск, кой нужен каждому человеку, от бедняка до князя. На одни только новгородские церкви, как мне поведал епископ Иоаким, требуется десятки тысяч пудов. Вас около сотни вощаников. Но вы разобщены, и вас облагают пошлинами, кои приносят убытки.

– И немалые, князь, – загудели купцы. – Житья нет от поборов.

– Я предлагаю вам объединиться и получать немалые льготы.

– Как это?

– Какие еще льготы?

– Растолкую. Можно сотворить общину или братство при храме Ивана Предтечи. У храма же установить специальные весы для взвешивания воска. Тот, кто покупает у общины воск, тот поневоле должен взвесить его на общинных весах и заплатить пошлину, коя целиком пойдет братству. Получится довольно неплохой прибыток. Да вы сами прикиньте. В торговых делах больше меня разумеете.

Купцы посидели, пораскинули умом, а затем поднялся купец Мефодий.

– Дело, князь. Прибыток будет… Но тогда многие в нашу общину полезут.

– Полезут. А вы за вхождение высокую плату учредите. В десятки гривен серебра. И такая плата не сдержит. Пошлина-то богатая набегает. Вот и прикиньте, стоит ли за такую общину браться. Весы будут храниться в храме. Опричь того, в церкви станут храниться и другие мерила, за право пользования коими – особые пошлины. Примолвлю и другое. Община получит ретроградно вершить суд по торговым делам и разбирать тяжбы, кои часто бывают при свершении сделок. А за оное вновь братству пошлина.

– Дивны дела твои, Господи! – воскликнул Мефодий. – Умно задумано, князь. Но благословит ли братство при храме владыка Иоаким?

– Благословит. Я уже беседовал с епископом.

– Ну, тогда мы еще разок обо всем потолкуем и, коль на братстве сойдемся, рядную грамоту[13] напишем, а тебя, князь Ярослав Владимирыч, попросим печать свою приложить. Дашь ли на ряд печать?

– Дам, господа купцы.

Купцы, шумно переговариваясь, подались из княжеских сеней, а довольный князь удалился в свои покои.

Купцы непременно за братство ухватятся. Спасибо епископу, коего не пришлось долго упрашивать…

А вот как отнесется к этому великий князь? Но его поджидает более худая весть. Пришла пора отмежеваться от дани, кою платили новгородцы, начиная со Святослава Игоревича. Князь Владимир поразмыслит, что его сын надумал отшибить Новгород от Руси, но он, Ярослав, даже в мыслях своих того не допускает. Русь должна быть единой, но Новгород больше не будет скапливать Киеву дань. Правда, такое дело без веча не решишь. Что-то теперь скажет Господин Великий Новгород?

Глава 8

Вече

Киевский князь никогда не отрешится от Новгородской земли, размышлял Ярослав. Уж слишком важно для Руси сие княжество. Городов, правда, под челом Новгорода не столь и много, и к тому же все они раскинуты на дальние пространства. Самая ближняя, в семидесяти верстах – Старая Русса, да и та отделена мощной водной преградой озера Ильмень. Остальные же новгородские города – Ладога, Торжок и Псков – и вовсе удалены на двести – двести пятьдесят верст.

Сам же Новгород разнился невиданными размерами, если его сопоставлять с прочими городами Северной Руси. Что же повлияло на его прыткий рост?

Ярослав давно уже уяснил, что редкостный рост Новгорода истолковывается допрежь всего его узловым положением на разветвленной водной сети Ильменя и Волхова. Город лежал на великом пути «из варяг в греки», как раз в том месте, где к этому пути ближе всего подходит верховье Волги. Новгород оказался местом стыка двух величайших водных дорог Восточно-Европейской равнины.

Река Волхов соединила Новгород с Ладожским озером и далее через Неву – с Финским заливом: откуда корабли шли в Варяжское море.

Волховские пороги не представляли непроходимой помехи для торговых судов, управляемых местными кормчими, но затрудняли в то же время вероятность неожиданных наскоков корсаров[14], кои весьма часто выступали на берега Финляндии и никогда не могли продвинуться в новгородские пределы далее Ладоги.

На юг от озера Ильмень шло несколько водных дорог по крупным рекам, сходившимся к озеру[15]. На запад от Новгорода шла река Шелонь, близко подходившая к Череху, притоку реки Великой, на коей стоял Псков.

Озера и реки соединяли Новгород с Русским Севером. Путь от него шел к Белому озеру, Сухоне, Онеге, Белому морю, Заволочью, Печоре, Югре[16].

Побывал в стране «полнощной» и купец Мефодий. Его рассказ князь выслушал с необычным интересом: