Ярослав Мудрый. Великий князь

Напился Креститель до одури. На другой день бушевал: кто бы ему ни попадался на глаза из челяди, жестоко избивал, а затем, вконец обессиленный, рухнул на лавку, крытую медвежьими шкурами, и заснул беспокойным сном.

Очнулся, а в голове всё та же неотвязчивая мысль: «Нет! Не могу без девок. Не могу!»

Приказал позвать из своих дворовых плотника.

– Вот что, Минька. Сотвори-ка мне малое оконце в покоях. Да чтоб оконце задвигалось.

Минька пожал плечами.

– Так дверь есть, великий князь.

– Оконце, дурья башка! И чтоб борзо сделал!

«Чудит наш князюшка», – подумал плотник и побежал за сручьем.

Когда оконце было вырублено, задвинуто и прикрыто парчовой занавесью, довольный Владимир Святославич пошел в людскую и молвил:

– Нерадивы стали. Эк, рожи без дела отъели. Накажу нещадно!

Холопы упали на колени.

– Не ведаем, чем и прогневали тебя, батюшка великий князь.

– От изделья отлыниваете, лежебоки. Будет вам особая поруха.

Владимир Святославич отобрал с десяток самых крепких холопов и повел их сенями к одной из многочисленных комнат дворца, в коей располагались семь наложниц. У дверей остановился и отдал приказ:

– Девки мои зело провинились. Ступайте к ним, сорвите одежки и силуйте.

Холопы оторопели. Вот приказ так приказ!

– Ступайте. Дверь я закрою на засов, дабы ни одна девка не выскочила.

Отдав повеление, Креститель поспешил в свои покои и тотчас приоткрыл потайное оконце. То, что он увидел, привело князя в неслыханное возбуждение.

Девки кричали, визжали, норовили выскочить из комнаты, но мужики изрядно ведали своё дело. Насиловали так дерзко и грубо, что весь дворец огласился несусветным девичьим воплем.

Владимир с необычайным вожделением наблюдал за развратным содомищем и до изнеможения занимался… рукоблудием.

Глава 6

Жены Ярослава

«Оженить Ярослава, немешкотно оженить, – надумал великий князь. – Нечего сыну столь долго в холостяках ходить. У византийского императора две дочери на выданье. Теперь не откажет».

В челе послов направился в Византию тертый, видавший виды боярин и воевода Вышата. Наделив императора щедрыми дарами и проведя искусные переговоры, Вышата привез в Киев старшую дочь «царя царей» Елену.

Царевна, в отличие от Анны, второй жены Владимира, почему-то охотно поехала на Русь.

– Отцу твоему всегда надобна помощь Руси, – сказала Анна. – У него много врагов. Но Новгород – не Киев. Там суровые зимы. Тебе, Елена, будет трудно в этом варварском городе. Да и Ярослав, сказывают, нравом не мягок.

– Привыкну. Мне надоело смотреть на бесконечные интриги царедворцев.

– Как знаешь, Елена. Я благословлю тебя на брак, и дай Бог, чтоб у тебя появились сыновья.

Сама Анна свою жизнь в Киеве считала весьма удачливой. Она добилась всего, о чем мечтала. А ведь так ей не хотелось выходить замуж за Владимира! А тот, захватив в 988 году византийский город Корсунь (Херсонес), послал сказать братьям-императорам Василию и Константину:

– Я взял вашу мощную крепость и ведаю, что у вас есть сестра Анна. И коль вы не отдадите ее за меня, то и стольному граду вашему будет то же, что и Корсуню.

Братья, конечно же, огорчились и ответили:

– Недостойно христианам выдавать сестер своих за неверных. Если не захочешь креститься, то не можем выдать за тебя сестру.

Владимир сказал послам:

– Молвите царям, что я готов креститься, потому что и прежде испытывал ваш закон, и мне нравится ваша вера и богослужение.

Цари, услышав это, успокоились и послали к Владимиру свою сестру, кою насилу уговорили ехать, и она с плачем поплыла через море. Когда царевна прибыла в Корсунь, Владимир принял христианскую веру, а после крещения направился в Киев, где и обвенчался с Анной христианским браком.

И вот теперь другой византийской царевне предстоит венчание с русским князем.

Еще заранее Владимир Святославич отправил послов к Ярославу со своим благословением на брак.

Свадьба состоялась в конце 1011 года.

Ярослав был обязан жениться. Ему уже за тридцать, пора и семьей обзавестись, особенно сыновьями. Но на шумной свадьбе князь сидел за столом не столь уж и веселым, на что сразу же обратили внимание новгородцы.

– Знать, не по сердцу невеста.

– А ведь, кажись, при телесах и лицом пригожа.

Никто из новгородцев не ведал об истинном расположении духа Ярослава. Он сидел с Еленой, а в глазах его стояла Березиня…

Была и веская другая причина. От послов князь узнал потрясающую новость: Владимир Святославич завещал престол брату Борису, венчав его на великое киевское княжение.

Как же до такого шага мог додуматься князь Владимир?! Он грубо нарушил стародавний обычай престолонаследия. Так вот почему возмутился старший брат Святополк.

Дело, оказывается, не в женитьбе его на дочери польского короля и тайных сношениях с Болеславом, а в злодейском намерении великого князя. Он начал расчищать путь к трону своему любимому сыну Борису и кинул Святополка в темницу. Ну и жесток же «родный тятенька!». И в кой раз он свою жесткость показывает. Теперь он наверняка направит свои жгучие стрелы на него, Ярослава, сына своего.