Ярославский мятеж

Долгое время считалось, что относительно спокойным был участок от Стрелки, где Которосль впадала в Волгу, до Никольских казарм. Здесь белые повстанцы контролировали высокий берег, на котором создали целую систему укреплений – окопы, блиндажи. Несмотря на обстрелы, от которых капитальным образом пострадали Спасо-Преображенский монастырь и Демидовский лицей (горящие страницы из его библиотеки разлетались на несколько километров), выбить восставших из них не представлялось возможным. Территория у казарм прекрасно простреливалась с колокольни. Во время реставрации храма Николы Мокрого энтузиасты выгребли из всевозможных щелей несколько ведер пулеметных гильз. К слову, именно в те дни родилась инициатива создать группу «Июль 1918». Поводом для этого послужили не столько гильзы, сколько рассказы одного немолодого уже очевидца, который поведал о том, как «московские анархисты», закрепившись после атаки в одном из местных домов, тут же сели играть в карты. За игрой в карты они и погибли, когда белые, поддержанные пулеметным огнем с колокольни Николы Мокрого, предприняли стремительную контратаку. В документах не сохранилось ни слова об анархистах, но есть косвенное подтверждение этого рассказа. 17 июля наркому военных дел Муралову из Ярославля была отправлена телеграмма. Нейман просил забрать обратно Московский Советский полк и прислать вместо него новую часть. В частности, в телеграмме говорилось: «Вышлите на смену отряда второго Московского Советского полка дисциплинированный и надежный отряд, полнейшая дезорганизация, люди несознательные, большая часть необучена».

Когда этим отрядам пару дней спустя все-таки удалось прорваться в городской центр, в Москву полетела новая телеграмма. Ее текст можно оставить без комментариев:

«Положение несколько ухудшается тем, что наши красноармейцы страшно и доблестно грабят город, не удерживаемы своими начальниками. На старых местах в порядке, принимаются меры к выводу их из города, сбору и восстановления фронта для дальнейших действий».