Яростные тени

– Знаешь, я тут подумал, – заговорил он, не открывая глаз. – Если бы мы были коллегами, общающимися на «ты», я бы похвастался, что мельком увидел прекрасные ягодицы и сногсшибательные ноги. Как жаль, что такая женщина, управляющая мумиями в департаменте антиквариата музея де Янг, одевается как старая дева.

Какой нахал!

– А я тебе отвечу, что она так одевается, чтобы мужчины обращались к ней уважительно, а не просто как к богатой дочери Арчибальда Бэкола.

Лоу смягчился.

– А я бы ей сказал, что не стоит меняться, чтобы кому-то угодить, а ее сотрудники слишком заумные выпускники Стэнфорда, не имеющие опыта полевой работы, так не все ли равно, что они там себе думают?

– Я закончила Стэнфорд.

Лоу уже собирался сострить, но тут раздался стук в дверь, и вошел проводник с подносом. Мистер Магнуссон ради приличий снял ноги с подушки, чтобы можно было разложить стол. Поставив серебряные горячие кофейник и чайник, прикрытую тарелку с бутербродами и столовые приборы, он еще раз с сочувствием посмотрел на Хэдли и оставил их одних.

– Ты ешь за двоих, значит оставлю тебе бутерброды… с коричневой пастой. А что тут, грецкие орехи? Не-е-ет, спасибо, – отмахнулся Лоу, снимая тонкие кожаные перчатки. Хэдли заметила некую странность в левой перчатке.

Левая перчатка, левая рука. Боже, у него нет мизинца. Совсем, до костяшки. И кожа обесцвечена. Остались шрамы на месте зашитой раны.

– Хотите посмотреть поближе?

Хэдли смутилась.

– Как это случилось? Похоже, не так давно.

Лоу рубанул рукой по столу.

– Я лишился мизинца в Александрии. Нельзя красть женщину-мусульманку.

Женщину? Удивление сменилось недоверием. Он ее за идиотку принимает?

– Закон шариата предполагает лишь ампутацию у воров. А вот адюльтер карается смертью под градом камней.

Лоу снял верхний хлебец с бутерброда.

– Может, ему особо не нравилась та женщина, вот мне и сделали всего лишь предупреждение.

– Знаешь что? Мне плевать, как ты его лишился, – отрезала Хэдли, стараясь подавить желание снова призвать духов. Может, они бы свалили койку на него и по новой сломали ему нос. – Хватит с меня дурацких россказней. Покажи мне амулет.

Лоу перестал поедать бутерброды.

– Покажи мне чек.

– Деньги, ну конечно. Отец упоминал, что они тебя волнуют в первую очередь.

– Как и любого другого.

– Ошибаешься, я не такая, как ты.

– О, так просвети меня.

– Ты землекоп, а я – ученый.

– Если бы люди как я не копали, что бы вы, ученые, изучали? Мумифицированных крыс в стенах вашего драгоценного музея?

Они сверлили друг друга взглядами сквозь кольца пара от кофейника. Наконец Хэдли сдалась, вытащила из сумочки отцовский чек и положила рядом с собой.

Лоу стряхнул крошки с рук и взял сумку. Ага! Значит, она не ошиблась. Ни за что он бы не запаковал эту вещицу в ящик на корабле после всей этой шумихи в прессе.

К тому же она правда почувствовала какой-то непонятный шум, когда вышла на платформу. Не впервые ей приходилось ощущать силу экспоната. В музее хранилась дверь Ньюгейтской тюрьмы, поблизости от которой у Хэдли кружилась голова. А от некоторых покупок отца у нее волосы вставали дыбом. Сила предмета, как духѝ, которые сначала резко выделяются, а потом к ним привыкаешь.

Лоу развернул на столе сверток из замши. Внутри лежала продолговатая золотая фигурка пятнадцати сантиметров в высоту и пяти в ширину. Статуэтка Осириса, египетского бога загробного мира. Корона атеф венчала его голову, символические жезл и цепь, были скрещены на груди. Эта фигурка – одна из составляющих мифического амулета джед бога Тота. Тело Осириса – основание колонны. Не хватает четырех перекладин, накладывающихся одна на другую, чтобы образовать вершину: черная дыра в короне показывала, куда надо вставить недостающие части.

Хэдли вытащила складную лупу и пригляделась. Стиль верный. Особые металлические метки на боковых швах, у золота определенный красноватый оттенок, часто встречающийся на экспонатах из Древнего Египта. В статье «Нэшнл географик» Лоу утверждал, что нашел статуэтку в затопленном тайном убежище главного храма острова Филы.

У Хэдли горло пересохло, и она хрипло спросила:

– Можно взглянуть на другую сторону?

Лоу перевернул статуэтку. На плоской поверхности были выбиты иероглифы и непонятные символы, которые резко прерывались там, куда следовало приладить недостающие перекладины. Неужели это магические символы мифической Книги Тота? Господи, как же здорово даже на минуту поверить в чудо.

Если бы пришлось подтвердить подлинность экспоната и на глаз оценить, то по опыту и образованию Хэдли бы отнесла его ко времени трех тысячелетней давности. Бесценный артефакт, прекрасный образчик золотых изделий амарнского периода. Неизвестно, действительно ли он открывает дверь в мифический подземный мир, но от него исходит какая-то сила.

– Мой отец хочет приобрести подлинный артефакт, – наконец сказала она.

– Я не могу так просто отдать его тебе, – ответил Лоу, забирая амулет. – Нужны подписи, свидетели, все в таком духе. А тебе с отцом не помешают египетские документы.

– А они у тебя есть?

– У моего дяди.

Боже милостивый, как волнующе.