Ящер (СИ)

За глаза ее звали Черной льдиной или Вороной.

— Чай, кофе, минералку?

— спросил Корнилов, открывая папку, лежавшую перед ним.

Воронова отрицательно качнула головой, и я тоже отказалась.

— Ладно, тогда к делу.

Я намерен вас в паре отправить на работу с новым объектом.

Предупреждаю сразу — там тот еще… объект, точнее — особь, так что никаких репрессий в случае отказа после ознакомления с вводными с нашей стороны не последует.

— Все помолчали и, посмотрев внимательно на меня, потом на Евгению, Корнилов продолжил.

— Наш основной заказчик — Коновалов Леонид Викторович.

Я думаю, вы слышали о нем.

Ну еще бы не слышали, весьма известная олигархическая личность в наших краях.

На чем изначально поднялся — никто из простых смертных не в курсе, конечно, но сейчас редкоземельными металлами вроде торгует и прочими достояниями наших супер богатых недр.

Деньжищ, по слухам, у него хватает, а в домах и квартирах все полагающиеся атрибуты в виде золотых унитазов, икон с его рожей под нимбом и громадного аквариума с акулами присутствуют.

Но слухи тот еще источник информации.

— Слышали, — ответила я за нас обеих.

— Объект охраны — его единственная дочь — Марина.

И довольна она вашим присутствием точно не будет, сразу предупреждаю, — кивнув, продолжил Михаил Константинович.

— Прошу прощения, — произнесла Воронова глубоким голосом, слышать который мне случалось нечасто.

— Насколько мне известно, Марина Коновалова — совершеннолетняя.

Насколько правомерно со стороны ее отца навязывать ей охрану против ее воли?

— Правовая сторона вас не должна волновать, Евгения.

Господин Коновалов со своей дочерью достигли понимания в том, что если она желает и дальше свободно пользоваться его средствами для поддержания привычного образа жизни, то с присутствием охраны должна смириться.

Но это не значит, что девушка этим довольна.

Отцу противоречить для нее чревато, а вот срывать зло на охране — тут сколько угодно.

Ясно, избалованная стервозная мажорка безнаказанно пьет кровь у тех, кто ей возразить не может.

— Последних двух своих телохранителей данная особа совратила по моим данным, — вмешался в разговор Боев.

— И позаботилась о том, чтобы папенька об этом узнал.

До этого тоже долго у нее в охране никто не задерживался.

Предполагаю, что тоже по похожим причинам.

Поэтому господин Коновалов, едва прослушав о нашей новой услуге с девушками личными охранницами, поспешил заключить с нами договор.

— Степень нашей занятости?

— спросила Воронова.

— Круглосуточная, постоянная охрана с проживанием в доме заказчика и непрерывным сопровождением объекта.

— ответил Корнилов.

— Отработаете неделю, изучите объект, его привычки и сложности с этим связанные, доложитесь с выводами.

На их основании мы подберем вам сменщиц и скорректируем график, чтобы вы могли нормально отдыхать.

— Кхм… — прочистила я горло, — я, конечно, извиняюсь, но девушка явно не паинька, как понимаю.

И по жизни привыкла отрываться по-полной.

Какой порядок действий от нас ожидается в моменты ее интимных приключений с учетом того, что наш заказчик не она?

— Вмешиваетесь только в случае непосредственной угрозы для объекта, — сухо ответил Михаил Константинович.

— Говоря по-простому: решит объект покувыркаться с кем — учиняйте любовнику личный досмотр, — подался вперед в скрипнувшем под его весом кресле Андрей Федорович.

— Если и после этого пылу не поубавится, то присутствуете в зоне прямой слышимости.

Смотреть не обязательно, на просьбу свечку подержать — отвечайте смело посылом в пеший эротический.

Так же поступайте и с Коноваловым, который однозначно попробует на вас давить, требуя отчета обо всех действиях шальной дочурки.

Посылайте, но вежливо.

И ничего не бойтесь, девчонки, — мы вас при любом спорном раскладе прикроем и вытащим.

Все, топайте домой и собирайте вещички, если согласны.

Приступать нужно завтра.

— Беретесь?

— уточнил Корнилов.

— Да, — ответила я, а Воронова молча кивнула.

— Хорошо.

Завтра перед отправкой в дом заказчика подпишете договоры, сейчас свободны.

Воронова ни о чем со мной поговорить не пожелала, пошла сразу в раздевалку, откуда и отчалила через пять минут, ни с кем не прощаясь и по традиции не заметив Мишку Сойкина.

Он пытался безуспешно подцепить ее с первого же дня появления в “Орионе”.

И словно не замечал, что она никак не реагирует на его заигрывания.

Вообще.

Воронова ему отвечала в принципе только тогда, когда говорили по делу, в спортзале например.

Все остальное время она его будто и не слышала.

Но наш Сойка продолжал переть буром, зубоскаля и ни капли не смущаясь ее игнором.

А еще будто и не замечая, что некоторые из наших девчонок совсем не против оказаться объектами его внимания.

Хорош ведь, засранец, реально хорош.

Уже поднимаясь по лестнице, я почуяла запах сырости.

Долбаная старая хрущеба, опять небось у кого-то трубу прорвало.

Открытая настежь дверь нашей квартиры и усиление тяжелого амбрэ непрозрачно намекнули, что у кого-то — это у нас.

В прихожей горел свет, заставив меня изумленно моргнуть, разглядывая новый потолочный светильник.