Ясно, понятно. Как доносить мысли и убеждать людей с помощью слов

Если нам есть что еще написать по теме — хорошо, напишем. Но не в начале, а ближе к концу документа. В начале читатель должен ощутить, что здесь он наконец-то найдет именно то, что ему нужно. Длинные вступления чаще всего не нужны.

На примере ожогов легко рассуждать, там у читателя есть осязаемая потребность (в буквальном смысле слова). Похожая ситуация со статьями вроде «Как сделать что-то». Человеку нужна инструкция — ее нужно дать. В идеальном мире в таких статьях не нужно ни введение, ни заключение: вся статья — это нумерованный перечень с действиями по шагам.

А что делать, если потребность не такая четкая? Например, читатель открыл статью политолога, который разбирает последствия недавних протестов в какой-нибудь стране. Условно говоря, «Что протесты в… означают для России?»

За чем пришел читатель? Кажется, ему хочется узнать мнение умного человека, чтобы обогатить собственную картину мира и через это стать умнее. Может быть, он хочет сформировать собственный взгляд на предмет, изучив взгляды других людей.

Тогда я бы прямо в первом абзаце заявил главную мысль статьи: «Недавние протесты в… — это тревожный знак для… Это значит, что…» Один компактный абзац, набранный крупным шрифтом, чтобы читатель быстро понял: «Вот она, главная мысль». И дальше читатель решит: хочет он читать дальше или лучше вернуться к своим делам.

Журналист может здесь сказать: «Но как же я тогда заставлю его прочитать всю статью, если я сразу сдам всю интригу?»

А дело в том, что мы никак не можем принудить читателя. У нас нет рычагов воздействия, чтобы заставить читателя пройти вашу статью от и до. У него не обварена рука, он не падает в обморок от боли, ему не так нужна ваша аналитика, как вам кажется. Мы не можем его заставить, и красивые многоярусные введения нам не помогут.

Но вы можете разжечь в читателе достаточный интерес, чтобы он сам захотел прочитать статью до конца. И для этого вам в первом абзаце нужно заявить мысль, которая будет читателю интересна и которую он захочет развить вместе с вами.

Бывают статьи, посвященные какому-то месту или событию. Например, в Москве открылся красивый парк (или жилой комплекс, детский сад, что угодно). Журналист выезжает туда, чтобы написать об этом месте. Парк красивый. Читателям интересно на него посмотреть.

Что самое главное должно быть в статье? Чего там должно быть много? Должно быть много фотографий этого места.

Это может показаться несправедливым по отношению к журналисту, но если человек пришел посмотреть на картинки, он хочет посмотреть на картинки. Журналистские кружева слов ему интересны гораздо меньше, чем хорошие фотографии.

Это кажется очевидным, но вы удивитесь, сколько в интернете текстов, в которых журналист изо всех сил пытается описать словами то, что нужно показать на фото. Хуже только — когда описывают музыку, не встраивая на сайт плеер с возможностью эту музыку послушать.

Иногда авторы забывают, что пишут не для себя и даже не для заказчика, а для читателя. И начинаются разговоры в духе «Это моя авторская задумка», «Я так вижу», «В этом тексте читатель должен почувствовать дуновение ветерка, поэтому описываю ветерок в десяти абзацах». А читатель просто пришел выбрать себе отель на Мальдивах. Покажи фоточки!

Очарование собственным стилем быстро проходит, когда авторы начинают писать профессионально. Они понимают, что текст — это продукт на полке. Читатель приходит в магазин со своими потребностями, и, если наш продукт удовлетворяет эти потребности, он пользуется спросом. Потребность читателя — это часть контекста, на нее нельзя закрывать глаза. Если статья не содержит того, ради чего читатель пришел, у него всегда есть кнопка «Закрыть».

См. также: структура в мире читателя

Шаблоны. Нечувствительность к контексту

Люди легко чувствуют контекст в живом общении. Мы с детства улавливаем поведение других; мы понимаем, что можно и чего нельзя. Бывают редкие моменты, когда мы не попадаем в контекст, но даже тогда мы это чувствуем. Сделал глупость — на тебя как зыркнут!

И сразу холодок по спине. Вот и ощутил контекст.

С письменной речью сложнее: там на тебя никто не зыркнет. Люди осваивают какой-то шаблон и используют его везде, даже если это неуместно. В школе учили, что любой текст нужно начинать с введения, и вот автор тащит эту привычку:

«Александр Сергеевич Пушкин — великий русский…»

«В современном мире всё более актуальной становится…»

«Ожоги были известны в человеческой культуре еще со времен…»

Человек пишет так не потому, что намеренно игнорирует контекст. Скорее он убежден, что существует некая универсальная формула, которая подходит для любой ситуации, и он ее использует. А так как никто на него не зыркнет, он и не поймет, что что-то не так.