Iassa

– Лилечка, не забывай, что твой центр – один из многих по городу. И то, что я, кандидат наук, здесь работаю, делает ему огромную репутацию. На меня идут клиенты. Пойми, я еще и докторскую буду защищать на базе твоего центра. Понимаешь? Кроме всего прочего, я бы не советовала мне мешать, – закончила она уже совсем жёстко.

– Анна Васильевна, я не успокоюсь, пока сама не схожу на занятия.

– Это исключено. У нас есть как индивидуальные, так и групповые занятия. Особенно групповые – это особенный фон энергетический, когда дети выходят в состояние почти трансовое, сновидческое, и здесь просто зрители точно не нужны. Вы поймите, все маленькие проблемы, какие есть у этих детей, потом вырастают в большие комплексы. А у них ещё можно всё скорректировать, важно только выявить эти проблемы, буквально подсветить, и потом просто идти к исцелению. В общем, я не советую что-то там предпринимать. И мешать мне. Я могу вполне выбрать другой центр для своих исследований. Но тебе, Лилечка, будут созданы, скажем так, не сильно комфортные условия. Подумай.

Дальше на записи громко хлопнула дверь. Через какое-то время я услышала, что начали выдвигаться ящики стола. Потом в дверь постучали.

– Лилия Андреевна, это Марина, – послышался шум задвигаемых ящиков.

– Да, что там Анна Васильевна?

– Да вроде ничего, только Машиных родителей взяла телефоны-адреса.

– Марина, тут такое дело… У нас есть папки с отзывами об Анне Васильевне. И вообще, что касается её работы… Я хочу попросить тебя всё собрать, в том числе все её сертификаты и так далее…

– А что случилось?

– Да пока ничего, но у меня какое-то предчувствие, что скоро это всё понадобится. Ну, даже не знаю, кому. Кстати, а ты сама что-то замечала с детьми?

– Ничего конкретного сказать не могу, но они какие-то отрешённые с занятий выходят, это точно. Я пыталась как-то постоять около двери, послушать… Но, понимаете, она будто видит, сразу быстро подходит тоже к двери и молчит. В общем, ничего я так не услышала. Камер там нет, не слежку же за ней устанавливать.

– Марина, я вижу, ты тему понимаешь. Пока никакого шума поднимать не нужно, сама знаешь. Скоро начало учебного года, сейчас идет активно набор в группы, нам скандалы не нужны. Кстати, Маша сегодня пришла?

– Нет, я скажу по секрету, звонила мама её, говорит, она приболела и будет справка.

– Справки никакие не нужны, перезвони ей, если они хотят закончить, мы вернём деньги. Нам сейчас всё нужно сделать по-тихому. А насчёт Анны Васильевны, она, конечно, очень квалифицированный психолог, но, в конце концов, уже пенсионерка, а сейчас пенсионеров и так будет скоро с излишком, сама знаешь. Так что, при всех её способностях, психологов можно вырастить. Да… И потом, все эти непонятные темы.

– Поняла.

Потом запись прерывается. Действия разворачиваются, хотя не сказать, чтобы очень быстро. Во всяком случае, я точно знаю, что это за враг. А она, определила ли она уже, кто такая Маша? Дело в том, что Серёжа впоследствии просто взял мою фамилию. Поэтому вряд ли она сразу должна догадаться, чей это ребёнок. Что-то она говорила про докторскую диссертацию и грант… Вообще, нужно переслать эту запись Борису, чтобы он что-нибудь пояснил. Позвонил Андрей.

– Наталка, привет. Слушай, ты мне тут задание давала, выяснить про некую Пашкову.

– Ну да. Только это как раз моя старая знакомая, поменяла фамилию.

– Это неважно. Мы эту дамочку в медицинской базе нашли. Я тебе говорить источники не буду, чтобы не обременять информацией. Ну, что могу сказать, ничего такого особенного за ней не числится. Она вообще в больницу редко ходит, видимо, хорошо сохранилась. Да, ты же понимаешь, что в этой истории болезней только то, что связано с государственными учреждениями.

– Да, я понимаю. Но меня интересовали именно болезни, связанные с психическими отклонениями.

– К сожалению, ничего такого. Ты ещё говорила мне, что она замужем за неким Пашковым Александром. Вот он более интересный экземпляр с точки зрения психиатрии.

– А именно?

– Он лежал в отделении. Причем, был привезён на скорой. Пребывал там несколько месяцев. Выписан с серьёзным улучшением, диагноз – острое психотическое состояние. Сейчас трудно что-то ещё сказать.

– Слушай… А вот у меня такая мысль возникла, может, нужно у Марины, ну, я тебе говорила, девочка знакомая Алёнки нашей, попросить список детишек, которые туда ходят в группе… Да, и их истории болезней посмотреть… Может, тоже что интересное найдётся.

– Как Манечка?

– Манечка получше, я собираюсь сходить к психологу, одноклассница у меня есть. Столько информации, очень трудно переваривается. Мы запланировали идти послезавтра, в двенадцать, потом сразу в городской парк. Интересно посмотреть, что стало с колесом обозрения. Мне кажется, я там была последний раз после выпускного. Покрутиться, посмотреть по сторонам.