Явление тайны

Но то, что случилось между ней и этим парнем из Чикаго, не могло окончиться так же печально, как грезы ее матери. Если воскресные проповеди и научили ее чему-то, то это тому, что откровение является, когда его меньше всего ожидают. Как Книга Мормонов, дарованная ангелом Джозефу Смиту на ферме в Пальмире, штат Нью-Йорк. Разве с ней это не случилось так же неожиданно? Разве не рука судьбы привела его в «Котлетный дом»?

На кухне ее встретил Томми-Рэй, взгляд которого был таким же резким, как аромат кофе. Похоже было, что он спал в одежде.

– Пришел поздно? – спросила она.

– Как и ты.

– Я не особенно. Вернулась еще до полуночи.

– Но ты все равно не спала.

– Так, немного.

– Я слышал, ты не спала.

Она знала, что это невозможно. Их спальни располагались в разных концах дома, и даже по пути в ванную он не мог слышать ее.

– Да? – спросил он.

– Что «да»?

– Скажи мне.

– Томми! – ее удивило его возбуждение. – Что с тобой?

– Я слышал, – повторил он. – Слышал тебя всю ночь. Что-то случилось вечером, правда?

Он не мог ничего знать про Хови. Только Беверли видела, как они выходили от Батрика, и она все равно не успела бы распустить слухи, даже если бы захотела. Джо-Бет тоже знала немало ее секретов. Да и о чем тут говорить? Что она болтала с незнакомым парнем? Или целовалась с ним на автостоянке? Какое до этого дело Томми-Рэю?

– Что-то случилось, – опять повторил он. – Я почувствовал какое-то изменение. То, что мы ждали, пришло к тебе, Джо-Бет. А ко мне не пришло.

– Ты не хочешь налить мне кофе?

– Ответь мне.

– Что ответить?

– Что случилось?

– Ничего.

– Ты лжешь, – в словах его звучало не обвинение, а грусть. – Зачем ты мне лжешь?

Вопрос резонный. Она не стыдилась Хови или своих чувств к нему. Все победы и поражения восемнадцатилетней девушки она делила с Томми-Рэем. Он не выдавал ее тайн никому. Но сейчас его взгляд удивлял ее; она не могла прочитать в нем ничего. И этот разговор о том, что он слышал. Неужели он подслушивал у двери?

– Мне пора в магазин. Иначе я опоздаю.

– Я с тобой, – заявил он.

– Зачем?

– Так, проедусь.

– Томми...

Он улыбнулся ей.

– Что плохого, если брат с сестрой прогуляются вместе?

Она была вынуждена улыбнуться в ответ и кивнуть.

– Мы должны доверять друг другу, – сказал он, когда они сели в машину и поехали. – Как раньше.

– Я знаю.

– Потому что так мы сильнее, правда? – он невидящими глазами смотрел в окно. – А мне сейчас нужно стать сильнее.

– Тебе нужно поспать. Почему бы мне не отвезти тебя назад? Ничего, если немного опоздаю.

Он покачал головой.

– Ненавижу этот дом.

– С чего это вдруг?

– Мы оба его ненавидим. От него у меня плохие сны.

– Это не от дома, Томми.

– От него! От дома, от мамы и от всего этого вонючего города! Погляди на него! – внезапно взвился он. – Погляди на это дерьмо! Разве тебе не хочется разнести тут все? – голос его гулко отдавался в тесноте машины, глаза дико расширились. – Знаю, что хочется. Не лги мне, моя маленькая сестренка.

– Я не маленькая, Томми.

– Я на тридцать пять секунд старше, – напомнил он.

Это всегда было для них предметом шуток. Лишних тридцать пять секунд в этой сраной дыре.

– Хватит нести чушь! – она резко повернула руль. – Не желаю слушать. Иди проветрись.

– Хочешь, чтобы я сейчас стал кричать? Прямо посреди улицы? Пожалуйста! Я буду орать, пока все их чертовы дома не повалятся.

– Ты ведешь себя как мудак.

– Да, такие словечки не часто услышишь от моей маленькой сестренки, – проговорил он со злорадным удовлетворением. – С нами обоими этим утром что-то случилось.

Он был прав. Она чувствовала, как его гнев передается ей. Они были двойняшки, с очень похожими характерами, но он всегда был менее послушным. Она изображала примерную дочь и терпеливо выносила лицемерие окружающих, потому что так хотела мама. Но часто ей хотелось бунтовать так же открыто, как Томми-Рэй. Его сегодняшняя тирада против города была чисто нацистской; он любовался своим бунтом. Но и ей хотелось так же любоваться собой.

– Поговорим вечером, Томми, – сказала она.

– Точно?

– Обещаю.

– Нам нужно помочь друг другу.

– Я знаю.

– Особенно сейчас.

Внезапно он обмяк, будто гнев неожиданно покинул его, и вместе с ним – вся энергия.

– Я боюсь, – сказал он необычайно тихо.

– Тебе нечего бояться, Томми. Ты просто устал. Иди домой и поспи.

Они были у Центра. Она не стала ставить машину.

– Отвези ее домой. Меня вечером подвезет Луис.

Когда она собралась вылезать, он схватил ее за руку, больно сдавив.

– Томми...

Ты веришь в то, что сказала? Бояться нечего!

– Нет.

Он потянулся, чтобы поцеловать ее.

– Я тебе верю, – он приблизил свои губы к ее, продолжая держать ее за руку, словно доказывая свои права на нее.

– Хватит, Томми, – сказала она, выдергивая руку. – Иди домой.

Она вылезла, держась за дверцу.

– Джо-Бет!