Является ли «научное богословие» интеллектуальным нонсенсом?

Пример развития, которые я нахожу в истории Возрождения - и, следует добавить, в большинстве других интеллектуальных и культурных явлений, которые я изучал - является, в терминологии Докинза, смешением мемов и очевидным примером интеллектуальной причинности, которая вынуждает использовать скорее ламаркистское, нежели неодарвинистское понимание эволюционных процессов. Самонадеянно, конечно, полагать, что эволюционная биология имеет какое-либо отношение к развитию культуры или к истории идей. Использование таких терминов, как «дарвинисткое» или «ламаркистское», к описанию культурного развития может просто ввести в заблуждение, подразумевая аналогию, которой, за исключением течения времени и наблюдения изменений, в действительности не существует.

За четверть века «наука» о мемах не смогла породить продуктивную исследовательскую программу в мэйнстриме когнитивных наук, социологии и интеллектуальной истории, да и на сегодня она остается спекулятивной и эмпирически неопределенной. Приведу суждение Симона Конвея Морриса по этому вопросу: мемам, по видимому, нет места в серьезной научной рефлексии[59]

.

Мемы тривиальны и бесполезны при рассмотрении ментальных состояний. В сколь угодно широком контексте они безнадежно, если не курьезно упрощены. Фокус с мемами не только не открывает странной ошибки мысли, но, как заметил Энтони О'Хир, если мемы действительно существуют, они должны в конечном счете отрицать реальность рефлективной мысли.

Разочарованный, Докинз развил свою концепцию мемов в другом направлении: вирус разума. Мем, говорит нам Докинз, может передаваться «подобно вирусам эпидемии»[60]

. В случае мема ключом к гипотезе «Бога как вируса» является репликация. Чтобы вирус был эффективным, он должен обладать двумя качествами: способностью воспроизводить точно информацию и способностью подчиняться инструкциям, которые закодированы в воспроизводимой им информации[61]. Более того, вера в Бога рассматривалась как злобная инфекция, загрязняющая чистые умы. И снова вся идея покоится на камне отсутствия экспериментального доказательства и порочном круге в рассуждении.

Бессмысленно говорить об одном виде вируса как «хорошем», а о другом как о «плохом». В случае отношения паразит-хозяин это может быть лишь примером того, как работает дарвиновская эволюция. Она не является ни хорошей, ни плохой. Она просто действует. Если идеи сравниваются с вирусами, тогда они просто не могут быть описаны как «хорошие» или «плохие» - или даже «правильные» или «ложные». Это должно привести к заключению, что все идеи должны оцениваться полностью на основе успеха в их воспроизводстве и рассеивании - другими словами, их успехе в распространении и их степени выживания. И еще, если все идеи являются вирусами, это свидетельствует о невозможности провести разделение на научном основании между атеизмом и верой в Бога. Механизм, предложенный для их передачи, не позволяет оценить их интеллектуальные или моральные достоинства. Эти достоинства должны быть определены на других основаниях, которые с необходимостью выходят за пределы научного метода.

Но что можно сказать об экспериментальных свидетельствах в пользу этих гипотетических «вирусов разума»? В реальном мире вирусы не определяются исключительно по симптомам; они могут быть обнаружены, подвергнуты строгому эмпирическому исследованию, да и их генетическая структура может быть определена. В противоположность этому «вирус разума» является гипотетическим; опирающимся на спорный аргумент по аналогии, а не на прямое наблюдение и является полностью концептуально произвольным, исходя из того базиса поведения, который предлагает для него Докинз. Можем ли мы наблюдать эти вирусы? Какова их структура? Их «генетический код»? Их расположение в теле человека? И, что более важно, учитывая интерес Докинза к их распространению, какова форма их передачи?

Мы можем подытожить проблемы следующим образом.

1. Реальные вирусы могут быть видимы - например, с использованием крио-электронной микроскопии. Культурные или религиозные вирусы Докинза являются простыми гипотезами. Не существует никакого наблюдательного свидетельства их существования.

2. Не существует экспериментального свидетельства того, что идеи являются вирусами. Может казаться, что идеи «ведут себя» в определенных ситуациях так, как если бы они были вирусами. Но существует огромная пропасть между аналогией и реальностью, и, как показывает история науки, большинство ложных следов в науке связаны с аналогиями, которые ошибочно принимались за реальность.