Явная угроза

– Поехали! – И треснул по большой красной кнопке.

У него что-то пошло не так, потому что механизм загудел, затрясся, выдавая клубы черного дыма… и вдруг взорвался, но так, что взрыв словно схлопнулся внутрь, а не наружу. Самого инженера куда-то снесло, а красная кепочка загадочно зависла в воздухе, кружась на месте, как волчок.

Не повезло и гигантам-грузчикам, закидывавшим уголь в РТЛПВК-01 – их обратило в статуи. Ну или таким было первое впечатление, потому что они все же двигались, но так медленно, будто я случайно активировал Ясность.

Мы подошли поближе. Кусаларикс и Хеллфиш смотрели туда же, куда и я, разинув рты и отвесив челюсти. На всей зоне строительства сказался прямо противоположный эффект. Если гиганты практически застыли, то все строители с бригадиром Гимкосмоном во главе забегали, словно при быстрой перемотке реальности. Они размазывались в воздухе, и заметить кого-то можно было лишь тогда, когда он останавливался хотя бы на несколько секунд. Невероятное зрелище! Я будто смотрел многократно ускоренную видеозапись. Вот только происходило это вживую и всего в полусотне метров от меня.

– Вот примерно таким мы тебя и видели на Играх, – прокомментировал Хеллфиш.

– Это понятно, – ответил я. – Но как долго эффект будет держаться и что случилось с Мюончиксом и гигантами? Что случится со мной, когда я войду в зону действия механизма? Госпожа Кусаларикс, есть версии?

– Чтоб я сдохла, если у меня есть версии, – потрясенно прошептала она. В глазах ее стояли слезы, она их утерла, хлюпнула носом и жестко сказала: – Будем исходить из худших предположений. Инженер Мюончикс пожертвовал собой во имя победы Спящих. Его семья будет обеспечена до конца Дисгардиума, это я обещаю. Что касается гигантов…

– Произошла гиперкомпенсация, – голосом, еще более хриплым, чем у Кусаларикс, сообщила появившаяся из ниоткуда миниатюрная гномка.

Они вообще были похожи, в зубах Ласточки дымилась такая же сигарета, как у гоблинши. Ее прелестную златокудрую головку украшала прозрачная силовая каска со значком гильдии инженеров Кинемы, а поверх клетчатой рубашки с закатанными рукавами на гномке был красный комбинезон.

– Гиперкомпенсация? – переспросил Хеллфиш.

– Ага. Вот и все, и ничего страшного, так-то.

– А теперь на всеобщем, – потребовала Кусаларикс. – Заодно назови себя и объясни, как ты здесь оказалась.

– Меня зовут Ласточка, – тяжело вздохнула гномка. – Я помощница Мюончикса. Он предполагал, что при ваших запросах… Помните, госпожа Кусаларикс, что вы потребовали? – Она уперла руки в боки, насупилась, посмотрела как-то свысока, хотя была ниже нас, и спародировала говор гоблинши: – Клыки обломаю! Поставлю чистить отхожие места гигантов! Ничего не знаю, чтобы ускорили свой механизм до предела! В десять раз! В сто!

Гоблинша с крайне удивленной физиономией взирала на гномку. Потом затянулась, прищурилась и убийственно холодным тоном, не предвещавшим Ласточке ничего хорошего, поинтересовалась:

– И?

– Что «и»? – пожала плечами Ласточка. – Единственные испытания РТЛПВК-01 проводились с коэффициентом один и пять.

– Что? – не поняла Кусаларикс.

– Ускоряли поле всего лишь в полтора раза! А вы требовали в десять раз или в сто! Вы хоть понимаете, что такой размытый диапазон – это вам не Потертые монетки подкидывать? Но Мюончикс вдруг решил, что получил задание от самих Спящих, и засел за доработки. Результат вы видели, и слава Моргриму, что он это предвидел и заземлился на мне.

– Заземлился на тебе? – поднял кустистую бровь оборотень. – Типа загномился?

– Типа того, – сплюнула Ласточка. – Он знал, что тот, кто активирует РТЛПВК-01, будет или дезинтегрирован, или отправлен в небытие. Поэтому предусмотрительно активировал Рокировщик-3000, отдав базу мне. Не спрашивайте, это тоже опытный образец. За миллисекунды до дезинтеграции его перенесло на Кхаринзу, а меня сюда.

– Значит, Мюончикс жив? – с облечением спросила Кусаларикс.

– Без понятия, – ответила гномка. – Меня-то сюда перенесло, а на связь он не выходит, не отвечает. Так что помолимся Моргриму, чтобы с ним все было в порядке.

– Так во сколько раз ускорили-то? – уточнил я.

– В десять, – развела руками Ласточка. – Или в сто. Где-то в этом диапазоне.

– А что произошло с гигантами? – спросила гоблинша.

– Как я уже говорила, гиперкомпенсация. Если где-то время ускорилось, где-то оно должно замедлиться. – Она присела и руками разворошила влажную землю. – Видите? Ямка – это зона в поле ускорения. А то, что вокруг нее, что я выгребла, замедлилось.

– И как долго продлится ускорение? – спросил я. – В это поле вообще можно войти?

– Как долго – неизвестно, – пожала плечами гномка. – Образец-то опытный, несерийный, а точные характеристики и функциональность нам только предстоит узнать. Но Мюончикс был уверен, что при заявленных заказчиком характеристиках ускорения, пока РТЛПВК-01 действует, нельзя ни выйти из поля его действия, ни зайти. Вот смотрите…