Языческий лорд

Я махнул рукой, и это приветствие вроде как удовлетворило стража, потому как он замолчал. Пришло время драться. Люди ждали команды, но я на миг словно оцепенел от неожиданности. Я дома! Я внутри Беббанбурга! Тут меня окликнул сын.

– Отец? – В голосе его читалось беспокойство.

Пришло время выпустить ярость на волю. Я тронул пятками коня, который тут же повернул налево, следуя привычной тропе к конюшням, проходившей мимо кузницы. Я натянул поводья, разворачивая его к Верхним воротам.

В этот момент меня заметили псы.

Их было двое, здоровенные лохматые волкодавы, дремавшие под грубым дощатым навесом, где хранилось у конюшни сено. Один увидел нас, потянулся и побежал навстречу, махая хвостом. Потом остановился, насторожился, оскалил клыки. Пес зарычал, потом завыл. Второй мигом проснулся. Теперь оба с воем устремились ко мне, и конь с силой подался назад.

Коренастый воин, который учил юнцов, оказался человеком толковым. Он уловил какой-то подвох и совершил верный поступок – заорал стражам у Верхних ворот:

– Закрывайте! Закрывайте сейчас же!

Я погнал коня к воротам, но оба пса преградили путь. Наверное, это были собаки Кенвала, потому как они одни в крепости заподозрили неладное. Узнали, что я не Кенвал. Одна кинулась, как бы собираясь укусить лошадь. Я выхватил Вздох Змея, а конь щелкнул зубами на пса.

– К воротам! – скомандовал я своим.

– Закрывайте! – орал коренастый.

Запел рог. Я провел жеребца мимо волкодавов, но было уже поздно. Громадные створки сомкнулись, и я услышал грохот падающих запоров. У меня вырвалось лишенное смысла ругательство. На площадку над Верхними воротами высыпали воины. Слишком много воинов. Они будут на двадцать футов выше меня, и бессмысленно даже пытаться атаковать ту могучую деревянную арку. Единственная моя надежда строилась на захвате ворот врасплох, но она рухнула из-за собак.

Коренастый бежал ко мне. Благоразумие подсказывало отступить, понять, что все потеряно, и, пока есть время, пройти через Нижние ворота и бежать к «Полуночной», но я не хотел так легко сдаваться. Мои люди столпились в середине двора, не зная, как быть дальше, коренастый требовал от меня назваться, псы выли, а лошадь пятилась от них. Из крепости донесся лай других собак.

– Взять их! – приказал я Осферту, указывая на Нижние ворота.

Если нельзя овладеть внутренним двором, то можно захватить хотя бы внешний. Косой дождь, принесенный ветром с моря, поливал твердыню. Двое караульных у кузницы опустили копья, но ни один не двинулся ко мне, а Финан теперь повел двоих из своих парней против них.

Я не мог наблюдать за Финаном, потому как коренастый ухватил моего коня за повод.

– Кто ты такой? – спросил он. Псы утихомирились – наверное, потому, что знали этого человека. – Кто ты такой? – повторил коренастый свой вопрос.

Восемь его юнцов смотрели на нас, вытаращив глаза, позабыв про щиты и учебные мечи.

– Ты кто? – заорал их учитель в третий раз, а потом выругался. – Господи, нет!

Он смотрел в сторону кузни. Я поглядел туда же и увидел, что Финан начал убивать. Двое стражей валялись на земле, а Финан и его люди исчезли. Затем я высвободил ноги из стремян и соскользнул с седла.

Я все делал не так. Я растерялся. Растерянность неизбежна в бою, а вот нерешительность – преступна. Я же долго колебался, прежде чем принять решение, и каждый раз принимал ошибочное. Мне следовало быстро отступать, но оставлять Беббанбург так не хотелось, и я позволил Финану прикончить двоих караульных. Я послал Осферта брать Нижние ворота, а это означало, что мои люди будут внутри и вокруг арки, да еще и в кузнице, а команда «Полуночной» наверняка еще только топает к берегу. Но я торчал один посреди двора, где коренастый замахивался на меня мечом. И все-таки я совершил ошибку. Вместо того чтобы отозвать Финана и сосредоточить всех своих дружинников в одном месте, я с силой отразил замах Вздохом Змея, почти не думая, оттеснил противника двумя резкими ударами, а потом отступил, приглашая его нападать. Когда коренастый заглотил наживку и кинулся вперед, я сделал выпад и воткнул ему клинок в живот. Острие разорвало кольца кольчуги, проткнуло кожу и вошло в мягкую плоть. Он вздрогнул, когда я провернул Вздох Змея в его кишках, потом рухнул на колени. Я рывком выдернул меч, и убитый повалился лицом вниз. Двое из его учеников бросились на меня, но я обвернулся к ним, выставив обагренный клинок.

– Умереть хотите? – рыкнул я, и юнцы остановились.

Я откинул капюшон, открыв увенчанный фигурой шлем и закрытые нащечники. Они были мальчишками, а я – военным вождем.

А еще – дураком, потому как делал все неправильно. И вот Верхние ворота распахнулись. Из них повалили люди: воины в кольчугах, с мечами, с копьями и при щитах. Я сбился со счета на двадцати, а они все сыпали.

– Господин! – окликнул меня Осферт с Нижних ворот. Он захватил их, и я разглядел сына на высокой боевой площадке. – Господин! – снова позвал Осферт.

Ему хотелось, чтобы я вернулся, присоединился к нему, но я вместо этого смотрел на кузницу, где лежали под дождем двое стражей. От Финана не было ни слуху ни духу.