Языческий лорд

– Тогда с севера к нему придет тысяча кораблей, явятся фризы и все северяне, жаждущие земли, и поднимут меч. И перейдут через Темез.

– И Уэссекса не будет, – промолвила она.

– Не будет, – кивнул я. – И не будет Ангелкинна.

Как странно звучит это название. То была мечта ее отца – создать страну по имени Ангелкинн. Ангелкинн… Я погрузился в сон.

Часть четвертая

Ледяная Злость

Глава 1

Даны не ушли из-под Глевекестра.

Это не было решение Бьоргульфа, – по крайней мере, я так полагал. Он наверняка выслал на восток гонца за приказом или советом, потому как на следующее утро к стенам Глевекестра направилась делегация данов. Они ехали верхом, и их скакунам приходилось осторожно ступать среди развалин домов, которые разрушили, чтобы они не мешали обороне. Послов было шестеро, их возглавлял знаменосец с зеленой веткой в руке – знак того, что они идут говорить, а не драться. Среди шестерых находился и Бьоргульф, но переговоры вел не он, а высокий мужчина с густыми бровями и длинной рыжей бородой, заплетенной в косички и увешанной серебряными колечками. Одет верзила был в кольчугу, на боку – меч, но ни шлема, ни щита при нем не имелось. Руки его блестели военными браслетами, а на шее висела тяжелая золотая цепь. Сделав своим подчиненным знак остановиться шагах в двадцати от рва, вожак поехал дальше один, вздыбил коня на краю и воззрился на стены.

– Это ты господин Утред? – обратился он ко мне.

– Я.

– Меня зовут Гейрмунд Элдгримсон.

– Мне приходилось о тебе слышать, – сказал я и не солгал.

Это был один из военачальников Кнута, знаменитый бесстрашием и свирепостью. Владения его, насколько я знал, располагались в Северной Нортумбрии. Он стяжал себе славу в битвах с шотландцами, вечно приходившими на юг, чтобы разорять, насиловать и грабить.

– Ярл Кнут шлет тебе привет, – сообщил Гейрмунд.

– Передай и ему мое почтение, – ответил я столь же вежливо.

– До него дошли слухи, что ты умер. – Дан погладил гриву лошади рукой в перчатке.

– Я тоже слыхал.

– И очень огорчился.

– Неужели? – удивился я.

Гейрмунд скорчил гримасу, которая, как понимаю, означала улыбку.

– Он мечтал об удовольствии прикончить тебя лично, – пояснил он. Говорил Гейрмунд спокойно, не желая вызвать обмен оскорблениями. По крайней мере, пока.

– Тогда ему не менее меня приятно будет узнать, что я жив, – также миролюбиво заявил я.

Гейрмунд кивнул.

– Но ярл не видит нужды драться с тобой, – продолжил он. – И делает тебе предложение.

– Которое я выслушаю с большим интересом.

Верзила помолчал, посмотрел по сторонам. Он оглядывал стены, рвы и частокол, прикидывал число копий, которыми ощетинился высокий римский парапет. Я ему не мешал – хотел, чтобы дан убедился, как сильны здешние укрепления. Гейрмунд снова повернулся ко мне:

– Вот что предлагает тебе ярл Кнут: ты невредимыми возвращаешь ему его женщину и детей, а он затем уходит в свои земли.

– Щедро, – заметил я.

– Ярл вообще щедрый человек! – воскликнул Гейрмунд.

– Я тут не главный, но я поговорю с городскими старейшинами и сообщу тебе их ответ через час.

– Советую тебе согласиться, – напутствовал меня Гейрмунд. – Ярл щедр, но не слишком терпелив.

– Всего один час, – повторил я и скрылся из виду.

Интересно, подумал я. Неужели Кнут действительно выдвинул такое предложение? Если так, то он не собирается его выполнять. Стоит нам передать Фригг и детей, и мы утратим то ничтожное преимущество над Кнутом, какое имеем, а он примется бесчинствовать вдвойне. Я подозревал, что Кнут с основными силами находится в противоположной стороне Мерсии, с целью подстеречь уступающее числом войско Этельреда на обратном пути из Восточной Англии. Если эта догадка верна, гонец не мог добраться до него и вернуться назад всего за день. Похоже, Гейрмунд сам состряпал свое предложение.

Епископ Вульфхерд, разумеется, думал иначе.

– Если Кнут вернется в свои земли, – заявил он, – то мы стяжаем победу без пролития крови.

– Победу? – недоуменно спросил я.

– Язычники покинут нашу страну! – провозгласил прелат.

– Разоренную дотла.

– Ну, можно предусмотреть выкуп, конечно. – Епископ понял мой намек.

– Ты самовлюбленный идиот, – бросил я.

Мы снова собрались в большом зале, и я рассказал танам и церковникам о предложении данов. И убеждал их, что это уловка.

– Кнут далеко отсюда, – втолковывал я. – Он где-то на границе с Восточной Англией, и у Гейрмунда не было времени послать к нему гонца и получить ответ, поэтому он сам придумал это предложение. Гейрмунд пытается обманом выманить у нас семью Кнута. Нам же следует убеждать его уйти из-под Глевекестра.

– Почему? – спросил один из танов. – Я имею в виду, что мы знаем, где даны, а город неприступен.

– Здесь флот Кнута. Если дела ярла примут скверный оборот – а я постараюсь это устроить, – он отступит к судам. Ему не захочется терять сто шестьдесят восемь кораблей. Но если мы сожжем их, Кнут пойдет на север, а именно это мне и нужно.