Языки Пао. (Роман)

«Управлять государством могут только те, в чьих руках сосредоточена власть, — продолжал маршал. — Ты беспомощен, власть в руках мирмидонов. Поэтому править будем мы, и поэтому я объявляю, что отныне и во веки веков функции панарха Пао будет выполнять верховный маршал мирмидонов».

Беран не сказал ни слова — в самом деле, что он мог сказать?

«Посему, Беран, вставай, чтобы сохранить остатки своего достоинства, и освободи черное кресло — тебя ждет субаквация!»

Со стороны «аналитиков» снова послышался ропот. Финистерле раздраженно вмешался: «Одну минуту! Поторопившись, вы допустите непростительную ошибку!»

Эстебан Карбон резко обернулся: «Ты что-то сказал?»

«Ваша предпосылка верна — правит тот, в чьих руках сосредоточена власть. Но откуда следует, что власть на Пао сосредоточена в руках мирмидонов?»

Карбон рассмеялся: «Кто и как сможет нам воспрепятствовать?»

«Суть вопроса не в этом. Никто не может править этой планетой, не заручившись поддержкой паонов. Вы не пользуетесь такой поддержкой».

«Это не имеет значения. Мы не станем вмешиваться в повседневное прозябание паонов. Они могут подчиняться любому правительству, по своему усмотрению — постольку, поскольку они будут удовлетворять потребности мирмидонов».

«И вы полагаете, что «технологи» станут, как прежде, поставлять вам оборудование и оружие?»

«Почему нет? Им все равно, кому продавать — лишь бы нашелся покупатель».

«И кто разъяснит «технологам» ваши потребности? Кто разъяснит паонам ваши приказы?»

«То есть как, кто? Мы прикажем — они подчинятся».

«Но вас не поймут! Вы не говорите ни на «техническом» языке, ни на паонезском, а они не говорят на «героическом» диалекте. А мы, «аналитики», отказываемся вам служить».

Эстебан Карбон снова рассмеялся: «Любопытное предположение! Таким образом, ты считаешь, что «аналитики», только потому, что они могут предоставлять услуги в качестве переводчиков, способны давать указания «героям» и править планетой?»

«Нет. Я всего лишь указываю на тот факт, что вы не можете править планетой Пао, потому что между вами и теми, кого вы объявили своими подданными, невозможно взаимопонимание».

Карбон пожал плечами: «В любом случае это не так уж важно. Мы умеем с грехом пополам изъясняться на «синтетическом» жаргоне — вполне достаточно для того, чтобы нас поняли. Вскоре мы научимся говорить на этом языке лучше, и научим ему наших детей».

Беран впервые нарушил молчание: «Могу кое-что предложить — возможно, этот вариант удовлетворит амбиции всех присутствующих. Не подлежит сомнению тот факт, что «герои» способны истреблять паонов, пока не захлебнутся в крови своих жертв. Допустим, они уничтожат всех, кто им активно сопротивляется, и таким образом возьмут власть в свои руки. Тем не менее, они окажутся в безвыходном и постыдном положении. Прежде всего, им будет препятствовать традиционное упрямство паонов, отвечающих на принуждение безразличием каменных глыб. Во-вторых, ни паоны, ни технологи не будут вас понимать».

Карбон скорчил мрачную гримасу: «Со временем мы преодолеем временные проблемы. Не забывайте: мы — победители!»

«Разумеется, — устало отозвался Беран. — Вы — победители. Но вы не сможете править планетой так, чтобы она удовлетворяла ваши потребности, пока все обитатели планеты не станут говорить на каком-то одном языке — хотя бы на «синтетическом» наречии. В противном случае вас ожидают мятежи, саботаж, массовое неподчинение, провал».

«Значит, все обитатели Пао будут говорить на одном языке! — раздраженно воскликнул Эстебан Карбон. — Это очень просто устроить! Что такое язык? Набор слов! Мой первый приказ: все обитатели Пао — мужчины, женщины, дети — обязаны выучить «синтетический» язык».

«И что будет в ближайшее время, пока они его не выучили?» — поинтересовался Финистерле.

Верховный маршал прикусил губу: «В ближайшее время придется оставить вещи такими, какие они есть». Он взглянул исподлобья на Берана: «Значит, ты подчиняешься власти мирмидонов?»

Беран рассмеялся: «Охотно! Согласно твоему распоряжению, я приказываю всем детям, живущим на Пао — не только детям паонов, но и детям «героев», «технологов» и «аналитиков» — выучить «синтетический» язык и владеть им не хуже, чем языком своих отцов».

Эстебан Карбон долго молчал, испытующе глядя на панарха. Наконец он сказал: «Ты нашел лазейку и легко отделался, Беран. Правда, что «героям» претит заниматься деталями государственного управления — и это твой единственный козырь. В этом отношении ты можешь быть полезен; поэтому, пока ты служишь нашим интересам, можешь сидеть в черном кресле и называть себя панархом». Верховный маршал сухо кивнул, развернулся на каблуках и быстро вышел из зала.

Опустив плечи, Беран сидел в кресле панарха. Не изможденном и бледном лице его, однако, было безмятежное выражение.

Повернувшись к Финистерле, он сказал: «Я пошел на компромисс, меня унизили. Но в один прекрасный день мои надежды сбудутся. Палафокс мертв, и теперь мне предстоит решать главную задачу всей моей жизни: задачу объединения Пао».