Ибо мы слепы

Дав волю чувствам в полной мере, Джордж закончил этот неожиданный ритуал и, почувствовав себя снова просто невообразимо фигово, поковылял в ванную, еле сдерживая после этой беготни и охватившего его волнения рвотные позывы. Сама ванная комната представляла собой крохотную комнатку, в которой вся в пятнах и царапинах проржавевшая ванна занимала если не две трети пространства, то как минимум половину. У противоположной от неё стены ютился не менее древний унитаз, внешнему виду которого позавидовали бы декораторы любого трэшового хоррора. При этом он почти что упирался в небольшую стиральную машину, из-за чего сидеть на нём можно было только извернувшись боком. От резко включенного Джорджем света орава тараканов бросилась в рассыпную по заляпанной стене, выкрашенной побелкой последний раз уже как с два десятка лет назад и никогда не знавшей бережного отношения.

Открыв кран с холодной водой посильнее, Джордж засунул под него целиком голову, надеясь тем самым остановить пульсировавшую в висках боль. В какой-то момент это ему почти удалось, как внезапно резкое воспоминание возникло перед его глазами: он волочит за волосы плачущую и молящую его остановиться женщину в кусты…

– Н…Н-нет… нет-нет-н-нет…

Его словно парализовало. Он стоял, обхватив пальцами края раковины так, что его костяшки побелели, и без перерыва повторяя только слово «нет». Наконец, он поднял голову и взглянул прямо на отражение своего лица в зеркале, по диагонали которого пролегала тонкая трещина. Глаза безумные и полны страха, нижняя губа слегка трясётся, вены на широком мокром лбу вспухли и пульсируют в такт губе. Джордж ощущал то же самое чувство, как когда его застукали за попыткой обварить заживо щенка в заброшенном доме. В голове пролетали мысли о том, что уж теперь точно все знают о том, что совершил он, Джордж Маллет. Полиция наверняка ищет его, возможно, к работе подключены и детективы… а значит, они скоро будут здесь. Они придут, чтобы заставить его заплатить сполна! Джордж забегал по коридору из одной его стороны, в другую, нервно кусая губы и заламывая пальцы.

– Нет… Ч-что же я… что же я наделал! Меня поймают. Теперь точно поймают! М-моя жиз-з-знь кончена!

С пришедшим к нему осознанием он кинулся в теперь уже пустовавшую спальню матери, отогнул одну из половиц и вынул на поверхность деревянную шкатулку, с каймой по краям, покрытой металлом. Продолжавшей дрожать рукой откинул крышку и извлёк из шкатулки блеснувший в лучах солнца Кольт модели М1911. Когда-то он принадлежал его отцу, Робину Маллету. Джордж заворожено рассматривал пистолет, его резкие грани, отсвет металла. Наконец, холод и вес оружия придали ему уверенности. Джордж перезарядил пистолет, снял с предохранителя и прижал дуло к виску с такой силой, что казалось ещё чуть-чуть и его височная кость треснет под натиском металла. Крепко стиснув зубы, он зажмурил, что есть сил, глаза и попытался заставить себя надавить на спусковой крючок…

Но у него не получилось сделать этого. Ненавидя себя за трусость, Джордж откинул пистолет на пол, но тут же спохватился и принялся протирать его, после чего аккуратно положил в шкатулку и вновь спрятал под половицей.

– Что ж, я буду ждать их. Пусть делают со мной что хотят!

Глава 5

Воскресенье. 7 ноября 2010 года

Джордж сидел на старой деревянной банкетке в коридоре, прислонившись спиной к холодной стене и не отрывая взгляда, даже почти не моргая, смотрел на входную дверь, ожидая, что вот-вот её, как в боевиках, выбьет отряд спецназа и скрутит его прямо здесь на полном грязи, мусора и песка ковре. Секунды тянулись как минуты, минуты как часы, но всё же время неумолимо текло вперёд, а единственные правильно работавшие часы в доме – будильник в его комнате – отсчитывали час за часом, пока не наступило шесть часов вечера. И тогда будильник разорвал гробовую тишину громким звоном, приведшим Джорджа в чувство. Шесть часов вечера. Ему пора собираться на работу.

Быстренько переодевшись в форму охранника, Джордж стремглав бросился сначала в туалет, а потом и чистить зубы, вспомнив, как ему наказывала мать не забывать делать это каждое утро и вечер. Осознав, что он пропустил утреннюю процедуру, Джордж выдавил из самого дешёвого тюбика зубную пасту на щётку и быстренько прошёлся ею по зубам, прополоскал рот водой, после чего сделал то же самое второй раз, выполняя уже как бы вечернюю чистку зубов. После чего, почувствовав дикий голод и недовольное очень громкое бурчание желудка, покидал какую-то оставшуюся ещё с позавчера еду в контейнер, составив в итоге себе на вечер блюдо из слегка заветренных макарон вперемешку с фасолью, парой кусков колбасы и ломтика хлеба. И уже выбегая с пахнущей, как и весь дом, плесенью кухни, вспомнил о яблоке, забытым им ещё утром прошлого дня перед собеседованием в полицейском участке. Парочку особо смелых насекомых, также присмотревших этот лакомый кусочек, Джордж на бегу стряхнул рукой, после чего спрятал его в карман своей форменной куртки. И, наконец, покинул этот худший кошмар любого риелтора.