Идеально безумный мир

Ричард пасмурно кивнул и, предпочитая словам действия, молча развернулся, уверенно направляясь куда-то в глубину леса, в сторону, почти параллельную той, где скрылась пантера.

***

Это был не слишком большой, очень уютный зеленый грот, образованный ветвями деревьев. Рядом, видимо, для полноты антуража, для поддержания образа, разрезая каменные плиты пола, змеился звенящий ручеек, вытекающий откуда-то из-под стены слева от грота – вне всякого сомнения, маленькое ответвление Темзы.

Под зелеными ветвями было темно, свет, берущийся неизвестно откуда и освещающий собою лес, не проникал туда, не позволяя рассмотреть того, что внутри.

Ричард, остановившийся возле входа в грот, чуть нахмурился, вглядываясь во мрак под густыми ветвями.

– Пришли, – голос его прозвучал негромко и как-то настороженно, создавалось впечатление, что, не взирая ни на что, оборотень с минуты на минуту ожидает неприятностей. Впрочем, нельзя было исключать и того, что Лэрд просто беспокоился за друга, скрывшегося где-то среди лесных дебрей, волновался о том, что будет с ним и не сообщит ли он Альберту о присутствии в его домашнем лесу непрошенных гостей.

– Фонарика, конечно, никто не захватил, – Роман элегически вздохнул и, склонив голову набок, сам всмотрелся во тьму впереди, – Предлагаю пустить первым кота и дать ему в руки кошку. Глядишь, да и рассмотрят вместе хоть что-нибудь…

– Первым пойду я, – оборотень, категоричный, уверенный в себе, дернул плечом и решительно шагнул вперед, замирая на границе тьмы и света, – Вы за мной, только будьте тише. Мне приходилось иногда бывать здесь, и у меня такое впечатление, что происходящее в этом гроте Альберту ведомо куда как больше, чем то, что случается в лесу.

– Опять он требует… – начал, было, возмущаться, Людовик, однако, неожиданно прервался на полуслове. Из грота, легкий, как дуновение ветра и, пожалуй, столь же тихий, донесся чей-то стон.

Девушка вздрогнула. Сердце ее болезненно сжалось. Стон был тих, очень тих, почти не слышим, но все же различим, и она готова была прозакладывать не только душу, но даже и кошку, удерживаемую ею в руках, что голос стонущего ей знаком. Знаком глубоко, сильно и болезненно, знаком давно и прочно… Она неуверенно шагнула вперед, но была остановлена все тем же вездесущим Луи.

– Сначала взрослые, – негромко молвил он и, пригрозив девушке пальцем, кивнул в сторону пересекшего границу света и наполовину скрывшегося во тьме Ричарда, и следующего за ним Винсента.

После «взрослых» в грот уверенно нырнул прикидывающийся ужасно боящимся темноты Роман, за ним Влад. Девушка с кошкой, сопровождаемая строгим охранником в лице Людовика, вошла туда последней и, говоря откровенно, не слишком из-за этого расстроилась. Стон, донесшийся из темноты, был ей, конечно, знаком, но все-таки пугал, отбивая желание лицезреть в числе первых то, что было скрыто во мраке. Или того.

Грот оказался узким. Продвигаться вперед в нем можно было лишь по двое, поэтому обогнать своих спутников и выбиться в первые ряды Татьяна не сумела бы в любом случае, даже если бы очень сильно захотела.

Впрочем, желания такового у нее пока не возникало. Кошка на ее руках притихла и, настороженно принюхиваясь к чуть влажному воздуху лиственной пещеры, подозрительно оглядывалась, что девушке тоже не внушало уверенности. Если впереди их и в самом деле ждал Эрик, Тиона, всегда признававшая в молодом графе хозяина, должна была бы почуять его и обрадоваться, но такой реакции она не выказывала.

Шли недолго и пройти успели не слишком много, когда Ричард внезапно остановился в явном изумлении и недоверчиво оглянулся назад, словно пытаясь понять, туда ли он вообще зашел, да еще и завел друзей.

– Странно, мне казалось, идти надо было дольше… – пробормотал он и, опять повернувшись лицом вперед, хмурясь, вгляделся во что-то.

Роман, находящийся за его спиной, немного подался вперед, хватая дядюшку за плечо и жадно всматриваясь в то, что скрадывала тьма.

– Эрик… – слетел с его губ недоверчиво-пораженный вздох, и Татьяна не выдержала. Все подозрения, все сомнения, вся эта ерунда – все оказалось забыто в мгновение ока, сердце в груди сделало невероятный кульбит и забилось одновременно в горле и животе.

Влад, стоящий на ее пути, как-то быстро сообразивший, в каком состоянии находится девушка, которой наконец выпал шанс встретиться с мужем, тактично отступил в сторону.

Людовик, вопреки мотоциклисту, тактичностью не отличающийся, предпочел сам протиснуться вперед, оттирая последнего плечом и продираясь между Винсентом и Ричардом. Увидев брата, он замер, хмурясь и почему-то не решаясь подойти.

Татьяна, спешащая следом за ним, кое-как пробралась вперед и, на миг крепко прижав кошку к груди, недолго думая, сунула ее в руки хранителю памяти. Тиона опешила, Винсент тоже.

А девушка, не замечающая ничего и никого, не обращающая внимания ни на чью реакцию, застыла, приоткрывая рот и медленно опустила уставшие руки.