Идеально безумный мир

Ричард, потрясенный до глубины души, приоткрыл рот. Память его, до сих пор не возвращенная, путалась, мутилась, образы Чеслава-друга и Чеслава-врага накладывались один на другой, и определить, какой из них полагать верным, оборотень никак не мог.

– Чес… – слетело с его губ, и он пораженно покачал головой.

Взгляд желтых глаз мгновенно скользнул к нему; рыжий оборотень, уже практически полностью избавившийся от облика несчастного графа, скривился.

– Я запретил тебе называть меня так, Рене, акула сожри твои потроха! Ах, как коротка твоя память, мой бедный братишка, мне почти жаль тебя…

Роман, мгновенно оценивший высказывание неприятеля, криво ухмыльнулся и, дернув плечом, сунул руки в карманы.

– Пират…

– Да, Роман, пират, – Чеслав перевел взгляд на нового собеседника и склонился в быстром, издевательском поклоне, – Пират, как и твой дружок… Чарли, – он быстро провел языком по верхнему ряду зубов, становясь похожим на хищника, каковым, собственно, и являлся, – По кличке Бешенный. Из докторишки получился славный мореход, не правда ли? Даже я был немного удивлен.

– Так значит, ты все помнишь, – Людовик немного приподнял подбородок, окидывая стоящего рядом с ним оборотня насмешливым взглядом. Тот равнодушно пожал плечами.

– А разве ты не знал? Вам же рассказала ваша догадливая подружка, расстраивалась еще из-за моего небольшого обмана… – заметив некоторое удивление на лицах собеседников, он закатил желтые глаза, – О, Бога ради, только не надо изумляться! Ан следил за каждым вашим шагом с тех пор, как вы спустились с корабля и до тех пор, пока не ушли из избенки мага… Да, кстати. Ваш путь окончен, – он широко улыбнулся, немного разводя руки в стороны, – Вскоре придет мастер и больше вы не сделаете ни шагу.

– Ты… – Ричард, кое-как справляющийся с поражением, резко шагнул вперед, – Ты лгал, лгал мне! Ты не работаешь на мастера – так ты говорил, говорил, что не понимаешь, как я…

– Тихо, Рене, – Чеслав воздел руку в воздух, останавливая собеседника еще и жестом, – Не бросайся глупыми обвинениями. Фальшь моих речей может быть оправдана тем, что ты не помнил ничего из настоящего прошлого. Грустно… – он фальшиво вздохнул и пожал плечами, – Ведь я предупреждал, что в следующую нашу встречу мы будем друзьями.

– Ты мне не друг! – Лэрд зарычал, стискивая руки в кулаки, – Ты лжец, обманувший меня, предавший мое доверие! Ты прикинулся тем, кем никогда не был, ты… ты… – он раздраженно рыкнул и рванулся вперед.

– «Порой лживый свет утянуть может в ночь, предавши твое доверие…» – прошептала девушка и, опасаясь быть сбитой гневливым оборотнем, поспешила сделать шаг вбок. Винсент, по плечам которого из стороны в сторону металась шипящая, как масло на сковороде, кошка, нахмурился.

– Рик!

Мужчина его не услышал. В мгновение ока оказавшись рядом с предателем, он схватил его за грудки и резко встряхнул, затем отталкивая и угрожающе поднимая кулаки.

Чес расплылся в широкой улыбке.

– По старинке, Рене? Ну, что ж, я никогда не был против кулачных боев… Попробуй одолеть меня, если, конечно, сможешь.

Ричард, категорически не желающий оставлять последнее слово за противником, скрипнул зубами.

– Я бы одолел тебя иначе… Чес, но уж больно мне хочется набить тебе морду!

Рыжий, на сей раз не прореагировавший на провокационное произнесение сокращенного варианта его имени, равнодушно пожал плечами.

– Дерзай, – оставлять последнее слово за соперником он тоже не любил.

Лэрд, не находясь более, что ответить, предпочитая отдать право ведения разговора собственным кулакам, коротко рыкнул и, шагнув вперед, одновременно нанес сильный удар, метя оборотню в челюсть. Тот уклонился не менее легко, чем от удара Людовика и незамедлительно ударил в ответ. Ричард ловко парировал удар, отводя руку противника в сторону и продолжил бой.

Наблюдатели, в схватке двух оборотней участия по понятным причинам не принимающие – в конце концов, это был поединок, из которого победителем мог выйти лишь один и, уповая на победу разъяренного Ричарда, они не хотели мешать ему, – молча стояли, созерцая происходящее без особенного удовольствия. Людовик, бывший, в общем-то, большим поклонником кровавых боев, не важно массовых или единичных, некоторое время понаблюдав за дерущимися, вздохнул и, махнув в их сторону рукой, отвернулся, окидывая долгим взглядом стену, к которой был «прикован» Чеслав.

– Скукота, – отметил он, обращаясь скорее к оставшимся висеть на стене кандалам, нежели к кому-то из своих спутников, – А был бы сейчас здесь Чарли, обязательно пустил бы кому-нибудь из них кровь…

– Маньяк, – коротко отреагировал его брат, – Брал бы с меня пример – я уже сделал ставку на Рикки! Чисто из родственных побуждений, конечно, но все-таки сделал. Как видишь, я благороден, а ты… чего ты там изучаешь?

Луи, изнывающий от скуки возле участников жестокой драки, и в самом деле, не слушая брата, отошел к стене и теперь задумчиво рассматривал ее, иногда дергая кандалы. Провел пальцами по небольшой вмятине, оставшейся после его удара и, хмурясь, легонько толкнул стену кончиками пальцев.