Идеально безумный мир

Спутники его замерли, глядя, как мрак поглощает фигуру их друга и предводителя, и не находясь, что и сказать.

Разнеслись под, очевидно, высоким потолком, гулкие шаги… и внезапно загадочное помещение озарилось светом, куда как более ярким, чем тот, что сиял в коридоре.

Винсент, замерев на каменном полу во все той же позе, со вскинутой вверх рукой, широко улыбнулся. Он оказался прав в своих догадках, в своих предположениях – опал на его пальце, соприкоснувшись с непроглядной, непроницаемой тьмой, засиял, как солнце, разгоняя мрак и освещая все вокруг, как в ясный день.

Хранитель памяти сиял едва ли не ярче опала – соприкосновение со старой магией учителя заставляло его испытывать давно забытый восторг, какое-то смутное спокойствие, ощущение защищенности… Он словно вновь находился рядом с Рейниром, под его опекой, и чувствовал себя от этого куда как увереннее.

– Идите же, хватит стоять в полутьме! – голос его прозвучал до удивительного весело: свет опала в сравнении со светом факелов и в самом деле казался гораздо ярче, – Еще неизвестно, сколько бродить здесь!

И снова ученик Рейнира оказался прав. Помещение, куда они так рвались, так мечтали попасть, было отнюдь не ожидаемой ими тюремной клеткой или большой залой, – это был еще один коридор, неподалеку от входа сворачивающий налево и уводящий еще ниже, немного шире предыдущего, но особенно от него не отличающийся.

Татьяна, наивно ожидавшая при свете кольца хранителя памяти увидеть прикованного к стене Эрика, устало вздохнула и опустила плечи. Отчаяние вновь навалилось на нее, буквально придавливая к полу.

– Слушайте, может, вы прогуляетесь туда, а потом скажете, что нашли? – в голосе ее зазвучали жалобные нотки, – У меня уже сил нет гулять по коридорам, надеясь на что-то, и ничего не находя… И никого.

Ответить ей не успел никто, хотя у многих буквально языки чесались сделать это.

Ответ донесся из-за поворота, откуда-то издалека, с другого края коридора, куда они собирались направится, ответ тихий, чуть слышный, похожий на шелест сухого листка, но вполне различимый.

– Кто здесь?.. Снова ты?

На мгновения воцарилось молчание. Голос был тих, практически не узнаваем, измучен, однако, по какой-то причине не оставлял сомнений, кому он принадлежит.

Татьяна, моментально ощутившая прилив сил, хмурясь, подалась вперед, явно планируя бегом бросится на звук этого голоса. Людовик, привыкший за время пребывания здесь заботиться о безрассудной соратнице, ловко схватил ее за руку чуть повыше локтя, и остановил, удерживая от опрометчивых действий.

– Во всяком случае, понятно, что кто-то здесь точно есть, – негромко проговорил он и, окинув взглядом всю их бравую команду, уверенно кивнул, – Пошли. Винсент – ты вперед, у тебя фонарик.

– Скорее лампочка, – мигом вставил Роман, нервно ломающий пальцы и отчаянно пытающийся скрыть свое беспокойство.

Хранитель памяти, не отвечая, кивнул и, поддерживая воздетую руку другой – от пребывания в неподвижном положении та быстро затекала, а опускать ее мужчина не рисковал, опасаясь потушить свое маленькое солнце, – уверенно двинулся вперед, напряженно расправляя плечи.

Молодые люди недружной кучкой потянулись за ним, не желая отставать и предпочитая поскорее увидеть человека, скрывающегося в глубине темницы. Девушка, немного отстав и дождавшись вопросительного мяуканья кошки, вся дрожа от волнения, последовала за ними.

На этот раз идти пришлось недолго – коридор, ответвляющийся от основного, оказался не длинным, хотя и несколько более крутым и, завершившись через несколько шагов после поворота десятью неровными ступенями, уперся в прутья металлической решетки.

– Ну и ну… – Людовик, будучи одним из самых несдержанных путешественников, длинно присвистнул, – Натуральная камера! А как ее открыть?

– Сначала давай рассмотрим, кто в теремочке живет – я бы не хотел случайно выпустить на волю какого-нибудь монстра! – Роман фыркнул и, тщательно скрывая, с какой скоростью бьется у него сердце, прильнул к прутьям решетки, всматриваясь в полумрак, скрывающий ее дальнюю стену, – Винс, поднеси поближе лампочку!

– Роман?.. – усталый, измученный голос, неожиданно ответивший виконту из-за решетки, заставил его рефлекторно отшатнуться, а затем, вновь подавшись вперед, еще более жадно вглядеться в полумрак. Винсент поспешно приблизился и, просунув руку сквозь решетку, озарил дальнюю стену темницы.

Татьяна, отставшая от друзей и только приблизившаяся к ним, испуганно вскрикнула и прижала руки ко рту. Видеть такого доселе ей не доводилось даже в фильмах и, надо признать, любоваться этим зрелищем она как-то никогда и не рвалась.