Идеологическая диверсия. Америке нужен мир! Желательно, весь

Отдел текущей разведки (ОТР) размещался в доме номер 2430 по «И»-стрит не только потому, что там трудился Магрудер, то и дело обращавшийся к ОТР за всякими консультациями, но и потому что на долю Отдела выпало быть временным владельцем и хранителем помещения командного пункта — результат одного из приступов фантазии Донована. В свое время «умельцы» из Отдела наглядных пособий начали было сооружать центр для проведения брифингов, да такой, чтобы на зависть всему Вашингтону. Однако им пришлось дать задний ход, когда — после Перл-Харбора — стало ясно, что УКИ все равно не сумеет привлечь к участию в своих брифингах тех, кто поважнее в Белом Доме и Пентагоне. Тем более, что в последнем, конечно, соорудили свой командный пункт, во всех смыслах великолепный.

Вот так и получилось, что вместе с должностью в Отделе текущей разведки я обрел и офис командного пункта, весьма элегантный, «самый-самый» во всем УСС. Спроектировал его Иро Сааринен, блестящий архитектор, финн по происхождению. Там был и кондиционер, и карты на раздвижных панелях, и амфитеатр для ведения брифингов, а посреди, деля комнату надвое, красовалась огромная плоеная деревянная колонна, В нашем распоряжении был полутораметровый вращающийся глобус с квадрантом. Таких глобусов существовало всего четыре — ими пользовались Рузвельт, Черчилль, Объединенный комитет начальников штабов да аз грешный. Мой глобус — сказочно прекрасный — был первой моделью из этой малочисленной серии.

Поскольку к нам поступали секретные бумаги из Госдепартамента и Отдела тайной разведки, и, учитывая, что у нас хранились всякие там топографические модели (из резины и пластика), а также в связи с тем, что Доновану с Магрудером было не чуждо желание произвести ошеломляющее впечатление на важных визитеров, у дверей нашего помещения стоял облаченный в униформу страж, которого нельзя было миновать, не имея особого на то пропуска.

В те времена Объединенный разведывательный комитет выпускал «Недельную сводку», где печатались сообщения различных разведывательных агентств. Наше Управление тоже посылало туда всякого рода материалы. Я был членом рабочего комитета, изучавшего присланные для «Недельной сводки» тексты до их публикации.

Мы работали под надзором — довольно либеральным, надо сказать, — Объединенного разведывательного комитета при ОКНШ. Самый высокий чин из ОРК, с которым мне приходилось иметь дело, был полковник Людвелл Ли Монтегю, уроженец Виргинии, человек ученый и отменно вежливый. Он занимал пост административного секретаря ОРК, и слово его было законом. Редактором «Недельной сводки» был полковник Боуи Милликан, в свое время профессор английского языка. Он бывал несказанно рад, получив грамотно написанную статью о политике или экономике — она становилась украшением его коллекции армейско-флотской прозы.

Мне то и дело случалось слышать, что аналитические статьи по политике и экономике — плоды трудов сотрудников УСС — очень даже способствуют повышению уровня читабельности «Недельной сводки», издания весьма полезного, но, увы, крайне малотиражного, учитывая стоявший на нем гриф «Секретно», Вместе с тем я довольно скоро понял, что на страницы этого межведомственного журнала не попадают сколько-нибудь значительные, с разведывательной точки зрения, материалы; что УСС придерживает самые последние по времени доклады Отдела тайной разведки, чтобы изложить их в очередном специальном меморандуме президенту страны и Объединенному комитету начальников штабов; что писания УСС не оказывают существенного влияния на доклады G-2 и УВМР Объединенному комитету по планированию и Объединенному комитету начальников штабов, Ни «Недельная сводка», ни какой-либо из отделов УСС никогда не публиковал материалов о данных, полученных с помощью разведки средствами связи. Еще по опыту работы во флоте я знал, сколь существен этот источник для всестороннего анализа всего объема доступной информации, и то, что УСС так значительно ограничивало доступ к материалам радиоперехвата, было серьезным упущением.

Я, честно говоря, подозреваю, что добрая половина информации поступала в Отдел текущей разведки с телетайпа в вестибюле нашего обиталища, неустанно отстукивавшего сообщения о последних событиях, Интересные новости отрезались от телетайпной ленты и пришпиливались к специальной доске — на всеобщее обозрение. К доске этой то и дело подходил кто-нибудь из начальства, чтобы потом, впрочем, не всегда — застрять в другой части комнаты, предназначенной для брифингов, где на особых столах лежали разные секретные сообщения.