Читаем Идеология vs. здравый смысл: о русском языке полностью

И вот тут, кстати, аналогия гораздо более прямая, чем между шведами и финнами. Финны могут давать шведам какой угодно статус, зная, что у тех – как живущих в Финляндии, так и в самой Швеции – и в мыслях нет посягать на суверенитет Суоми и восстанавливать свою былую метрополию (и кстати – вряд ли среди финских шведов найдутся не знающие финского). Русские же, подобно израильским арабам, живут в демократической стране (во всяком случае – куда более демократической, чем их историческая родина), пользуются всеми ее благами, но при этом лояльны не ей, а своей исторически родной тирании, ассоциируют себя с ней, а к стране своего проживания часто относятся прямо враждебно и желают ее уничтожения, как независимого государства, и отхода ее территории к заграничным "братьям". До терактов, к счастью, пока не доходит, хотя массовые погромы и бесчинства во время раздутой Кремлем истерии вокруг демонтажа памятника советским оккупантам в Эстонии наглядно показали, насколько тонкая грань отделяет от совсем уже арабского сценария. Оккупантом человека делает не его происхождение. Понятно, что никто не в ответе за грехи своих отцов и дедов. Но лишь до тех пор, пока он с ними не солидаризируется.


Так что увы – русские в странах Балтии и Украине – это вовсе не авангард русской нации, вырвавшийся в европейскую цивилизацию и способный своим примером увлечь остальную часть народа, а прямо наоборот – кремлевская пятая колонна, плацдарм тоталитарной Азии в демократической Европе, постоянный источник угрозы и оплот имперского реваншизма. И это не выдумки русофобов и местных националистов – это факты, раз за разом демонстрируемые всем поведением этих русских. Не всех, разумеется. Но те, к которым это не относится, не требуют себе никакого статуса и государственного языка, а прекрасным образом интегрируются в жизнь, культуру и язык тех стран, где они живут. Хоть ближнего, хоть дальнего зарубежья (интересно, кстати, почему никаких требований "второго государственного" не раздается там, хотя после всех волн эмиграции в некоторых из этих стран русскоговорящих не так уж и мало? Не потому ли, что эти люди, даже самые расправославные монархисты, всегда понимали, что живут в другой стране, а вовсе не на временно отторгнутой части империи в ожидании, когда ее присоединят обратно? Равно как и не желали быть марионетками в грязных играх Кремля?)


Интеграция, кстати, отнюдь не означает ассимиляции. Хотя есть и люди, выбирающие такой путь, однако немало и тех, кто сохраняет русский язык и культуру без всякого "особого статуса". Так что все эти стенания о Толстом и Достоевском (переведенным, кстати, на множество западных языков) опять-таки смешны. Да и вообще, значение русской культуры не стоит переоценивать. Для руссоцентристов, повторяющих патетические фразы типа "Пушкин – наше все", будет большой новостью узнать, что для европейца, если тот вообще слышал эту фамилию, Пушкин – не более чем российский популяризатор западной классики. Ну, небесталанный, конечно, но собственных идей и сюжетов у него практически нет. Свое место в мировой культуре русская, разумеется, занимает – наряду со многими другими. Итальянская опера в мире известна пожалуй что поболее, чем русская литература, но это же не повод делать вторым государственным языком итальянский? Или, к примеру, древнегреческий?


Перейти на страницу:

Похожие книги

Мохнатый бог
Мохнатый бог

Книга «Мохнатый бог» посвящена зверю, который не меньше, чем двуглавый орёл, может претендовать на право помещаться на гербе России, — бурому медведю. Во всём мире наша страна ассоциируется именно с медведем, будь то карикатуры, аллегорические образы или кодовые названия. Медведь для России значит больше, чем для «старой доброй Англии» плющ или дуб, для Испании — вепрь, и вообще любой другой геральдический образ Европы.Автор книги — Михаил Кречмар, кандидат биологических наук, исследователь и путешественник, член Международной ассоциации по изучению и охране медведей — изучал бурых медведей более 20 лет — на Колыме, Чукотке, Аляске и в Уссурийском крае. Но науки в этой книге нет — или почти нет. А есть своеобразная «медвежья энциклопедия», в которой живым литературным языком рассказано, кто такие бурые медведи, где они живут, сколько медведей в мире, как убивают их люди и как медведи убивают людей.А также — какое место занимали медведи в истории России и мира, как и почему вера в Медведя стала первым культом первобытного человечества, почему сказки с медведями так популярны у народов мира и можно ли убить медведя из пистолета… И в каждом из этих разделов автор находит для читателя нечто не известное прежде широкой публике.Есть здесь и глава, посвящённая печально известной практике охоты на медведя с вертолёта, — и здесь для читателя выясняется очень много неизвестного, касающегося «игр» власть имущих.Но все эти забавные, поучительные или просто любопытные истории при чтении превращаются в одну — историю взаимоотношений Человека Разумного и Бурого Медведя.Для широкого крута читателей.

Михаил Арсеньевич Кречмар

Приключения / Публицистика / Природа и животные / Прочая научная литература / Образование и наука
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
100 знаменитых загадок природы
100 знаменитых загадок природы

Казалось бы, наука достигла такого уровня развития, что может дать ответ на любой вопрос, и все то, что на протяжении веков мучило умы людей, сегодня кажется таким простым и понятным. И все же… Никакие ученые не смогут ответить, откуда и почему возникает феномен полтергейста, как появились странные рисунки в пустыне Наска, почему идут цветные дожди, что заставляет китов выбрасываться на берег, а миллионы леммингов мигрировать за тысячи километров… Можно строить предположения, выдвигать гипотезы, но однозначно ответить, почему это происходит, нельзя.В этой книге рассказывается о ста совершенно удивительных явлениях растительного, животного и подводного мира, о геологических и климатических загадках, о чудесах исцеления и космических катаклизмах, о необычных существах и чудовищах, призраках Северной Америки, тайнах сновидений и Бермудского треугольника, словом, о том, что вызывает изумление и не может быть объяснено с точки зрения науки.Похоже, несмотря на технический прогресс, человечество еще долго будет удивляться, ведь в мире так много непонятного.

Владимир Владимирович Сядро , Оксана Юрьевна Очкурова , Татьяна Васильевна Иовлева

Приключения / Публицистика / Природа и животные / Энциклопедии / Словари и Энциклопедии