Идиот

Усердно работай, забудь обо всём

Когда Нина вышла из лаборатории, снег и небо уже начали приобретать темно-синий цвет. Вдали сверкали огни «Сибирской искры». Она пошла навстречу им, размышляя, что делать дальше. Вернуться в Москву? Но Москва лишь напомнит ей о том, что она хочет забыть…

Нина постучалась в колхозные ворота. У нее было дело к директору. Она хотела поработать здесь пару недель.

Директор очень обрадовалась.

– Для хороших работников у нас двери всегда открыты, – сказала она.

Нина много работала и не думала почти ни о чем: ни об Иване, ни о физике. Она даже потеряла свой учебник. Ей было всё равно. Ее волновали лишь кроткие олени и лоснящиеся лисы. Какое счастье – усердно работать и обо всём забыть!

Нина подружилась с Иваном Боярским – Иваном-2, как она его называла, – и с его прекрасной женой, украинкой Ксенией. Порой Нина спрашивала себя: «А что если бы Иван-2 не был женат?» Могла бы она тогда влюбиться в него? Удивительно. Почему все Иваны на свете женаты?

Шли недели. Наступил Новый год. Нина, Иван-2, Ксения, директор и все работники пили «Советское» шампанское.

– С Новым годом! – говорили они друг другу.

Однажды темным зимним вечером директор сказала, что к Нине пришли.

– Кто это может быть? – подумала Нина.

У дверей в кабинет стоял Леонид. В руках он держал Нинин учебник по физике.

– Леонид! – сказала Нина. – Как вы меня нашли?

* * *

Светлана спрашивала своего психиатра, когда она поправится? Тот ответил, что это неверная постановка вопроса. Видимо, люди в этом смысле не «поправляются». Тогда Светлана спросила, когда она сможет нормально функционировать, и он ответил, что года через два. Поначалу, говорила она, срок показался ей вечностью, но, поразмыслив, решила, что это не так уж и долго.

– А что значит «нормально функционировать»? – спросила я.

– Это значит быть способной взглянуть в глаза прошлому. Иметь нормальный секс. Не лежать без сна всю ночь в приступах тревоги.

– Хм. Думаешь, большинство людей глядят в глаза прошлому и имеют нормальный секс?

– Да, я так думаю, – сказала она. – В любом случае, даже если их меньшинство, среди них должна быть я. В глубине души у меня есть талант к благополучию. Я это чувствую.

Я кивнула. Мне тоже казалось, что талант к благополучию у нее определенно не отнимешь.

* * *

В студенческой газете мы прочли, что из окна третьего этажа психологического корпуса выпрыгнул раздетый первокурсник. Сугроб смягчил падение, и сейчас он в больнице проходит курс экспозиционной терапии. Газета не называла имени, но уже к обеду все первокурсники знали, что это – Итан из Пеннипакера[15]

.

У Диккенса, подумала я, оказалось бы, что выпрыгнувший из окна Итан – тот же Итан, который учит Линду. Но поскольку дело происходит в реальной жизни, этот Итан, скорее всего, не тот. Дефицита Итанов определенно не наблюдалось.

Тем не менее после обеда мне позвонил директор программы и попросил заменить обычного учителя Линды, поскольку тот приболел. Я ответила, что у меня занятия. Он стал говорить об обязательствах перед учащимися района, которым, чтобы изменить свою жизнь, приходится идти на жертвы. И мы тоже должны принести свою жертву, должны подать им пример, поскольку в прошлом им уже столько раз приходилось разочаровываться. Все его слова, конечно, имели смысл, но мне всё равно казалось несправедливым, что он на меня орет. Ведь я даже не прыгала из окна.

* * *

Линда трижды спросила меня, что с Итаном.

– Выпрыгнул из окна, – в итоге ответила я. – Но не волнуйся, с ним всё в порядке.

– Из окна? – Она обернулась и посмотрела на окно, словно тоже подумывая о прыжке.

Сегодня проходили вычитание дробей. Почему вычитание всегда труднее дается, чем сложение?