Идолы театра. Долгое прощание

Главной движущей силой истории в 1990-е годы провозглашается меритократия – креативный класс. Постколониализм – это постмодерный капитализм. То есть, – высшая степень колониальности. Его идолы театра работают в перевернутыми понятиями: фашизм в маске антифашизма борется с антифашизмом, который мир стигматизирует как фашизм. Глобальные СМИ таким образом демонизируют Россию, не замечая проявлений либерального фашизма. Чтобы замаскировать эту тотальную деконструкцию всего и вся, эту постправду, необходима культура. Лишенная онтологического слоя незыблемых духовных ценностей, культура превращается в яблочную кожуру сентиментальности над раскалённым хаосом насилия. Чтобы выполнять функцию драпировки культура должна превратиться в некое

Символическое – в сеть, в гегемонию, в цепочку плавающих означающих. Культура рассеивается, она становится «жидкой», гибридной, латентной, диффузной. Кроме того, она из режима бытийности переходит в режим скользящей поверхности (ризомы). От культуры остается только её рыхлый верхний слой. Мы более не говорим ценностными категориями. Вместо «любви» мы говорим «секс». Вместо «политики» мы говорим «управление». Вместо «искусства» мы говорим «арт». Вместо «самости» мы говорим «идентичность». Вместо «ценности» мы говорим «значение». Вместо «бытия» мы говорим «реальность». Вместо «науки» мы говорим «техника». Слова заменены на идолов рынка. Сущности заменены на интерпретации. Больше нет ничего подлинного, истинного, бытийного, синтагмального, незыблемого. Оно провозглашается проявлением фундаментализма и чуть ли не фашизма. Реальное меняется на Воображаемое, Воображаемое – на Символическое.

Утрата устойчивых ценностных ориентиров провоцирует всеобщую культурацию –

заражение и одурманивание всех сфер бытия поверхностно истолкованной «культурой». Нам говорят, что все сферы деятельности становятся как бы «культурно насыщенными», это даже выражается в понятии «постматериальные ценности». На самом деле культура, разливаясь вширь, становится техногенной цивилизацией: она приобретает черты поверхности, плоскости, китча, как и предсказывал Николай Бердяев[39]. В современном понимании культура, которая рассеивается, – это транскультура. Недаром Жан Бодрийяр говорит, что экономика становится трансэкономикой, а политика – трансполитикой. Эстетика становится виртуальной информационной трансэстетикой. В основе трансэкономики, трансполитики, транскультуры, трансэстетики лежит один общий механизм: транссексуальность, или Биовласть. С психоаналитической точки зрения культурные означающие фиксируют наши желания – фантазмы. Они отражают наши переживания по поводу тех или иных привлекательных смыслов, ценностей и стилей. Будучи перенесенными в сферу Символического, наши желания превращаются в машину желаний и в качестве внешних объективных сил управляют нами. Это и есть культурация.

Обратной стороной культурации является гиперглобализм – полное подчинение человека виртуальной матрице рынка. От культурации происходит проект культурализма, или «мягкой силы» культуры: он считается вершиной постмодерной мысли в постколониальной парадигме[40]. Несмотря на утопические надежды, связанные с волшебной и обольстительной силой поликультурности, на практике мы сталкиваемся с синдромом «общих своих», когда ответом на притязания Чужого, на его претензию и порыв, является поиск Судьи в качестве Третьего, но при этом Третий выступает как тот же Свой/Чужой (определение Б. Вальденфельса).[41]

Происходит универсализация корпоративности: выдавание за общечеловеческие ценности частных ценностей определенной группы или групп людей, связанных с управлением миром и играющих роль Чужих для Своих и Своих для Чужих. Синдром общих своих как феномен универсального партикуляризма характеризует глобализм, на котором замыкаются всякие попытки рассеять многополярную культуру по нишам идентичностей. Естественно, что всё завершается унификацией, созданием внутренне гомогенной среды при её кажущейся гетерогенности. В транснациональном мире все символы опустошаются, значит, локальные коды становятся пустыми эрзацами, симулякрами, товарными знаками.

1.10. Без-местность