Читаем Идти на ощупь (СИ) полностью

Влада и его маму выписали одновременно. Анфису Алексеевну после инсульта парализовало, но как только появился человек, способный за ней ухаживать, место в больнице попросили срочно освободить. Дома Влад как мог старался взбодрить мать: травил анекдоты, пересказывал все фильмы, какие смог вспомнить, строил планы на отпуск в следующем году. И она, кажется, начала потихоньку приходить в себя, поэтому, когда Влад почувствовал, что начал резко терять зрение, он ни словом не обмолвился. Но шила в мешке не утаишь, и со временем Анфиса Алексеевна заметила, что сын передвигается как будто на ощупь и смотрит так странно, в никуда. Она потребовала, чтобы он обратился к врачу. К тому времени речь к ней почти вернулась, но диагноз Влада, атрофия зрительного нерва, поставил крест на ее выздоровлении.

Пока Влад лежал в больнице, за его матерью ухаживала тетя Тома. Вера к ним ни разу не заходила с того самого дня, а Тамара почти ничего про нее не рассказывала, и, как могла, избегала разговоров о дочери. Лечение результата не дало, и очень скоро Влад окончательно ослеп.



- В каких отношениях была ваша дочь с ее бывшим молодым человеком?

Голос следователя вернул Тамару в реальность.

- Ни в каких, - ответила она.

- Ни в каких - это значит в плохих? В котором часу он ушел от вас?

Тамара не сразу поняла, что он имеет ввиду.

- Да вы что, товарищ следователь! Владик никак не мог! Он уже все и забыл давно, это ж когда было-то! Нашли на кого подумать, на слепого!

- Ну, он же слепой, а не безрукий, да и такое разве забудешь.

Конечно, Видный не подозревал несчастного инвалида. У такой, как Вера Войнич, и без него, наверняка, хватало недоброжелателей, причем, гораздо более опасных. Но нужно же с чего-то начать, поэтому он решил сразу исключить причастность соседа.

- У вас есть ключи от квартиры Владислава? - спросил Семен Сергеевич.

Тамара подскочила и стала рыться в ящике буфета. "Надо же, - подумал он, - не потребовала ордер. А то насмотрятся телевизора, а нам потом работать невозможно".

- И вы тоже идите с нами, - сказал Видный соседке Ольге Игоревне, которая все это время стояла рядом и наблюдала с нескрываемым интересом, - будете понятой.

В квартире Владислава Лопатина царил идеальный порядок.

- Вот, смотрите, - со вздохом произнесла Тамара, - только не разбрасывайте, пожалуйста, ничего, а то как он потом убирать все это будет.

Видный окинул взглядом прихожую, заглянул в спальню. Эта квартира скорее подходила бы пожилой женщине, чем молодому человеку: старые обои, вязаные крючком салфетки на тумбочках и телевизоре, в серванте - хрусталь и фарфоровые статуэтки. Старлей Залицкий, вошедший следом, приоткрыл дверь на кухню. Тамара заглянула через его плечо и вдруг начала истошно кричать. На полу под окном лежал нож в кровавых разводах.

***

- Куда, товарищ подполковник? - спросил Залицкий, садясь за руль.

- В "Приморский", поедем, поговорим с этим парнем. Он там массажистом работает, - ответил Видный.

- Да что с ним говорить, брать его надо, Семен Сергеевич.

- Да погоди ты, "брать". Успеем, не убежит, даже если это он.

- Что значит "если это он"? А как же нож? Не по воздуху же он туда прилетел? - удивился Залицкий.

- Может, и по воздуху, - Видный хмурился, глядя в окно. - Просто непохоже как-то...

- Почему непохоже? Парень из-за этой девицы здоровья лишился, зрение потерял, а она, вишь как, по рукам пошла. Он с мамашей своей "суженой" сегодня с утра поговорил, разбередил старые раны, а тут она как раз на лестнице ему встретилась. Ну и зарезал ее сгоряча.

- А нож он откуда взял? Или он его с собой все время носит? Вряд ли. Да и стены...

- Что, стены? - не понял Залицкий.

- Стены в квартире чистые, вот что. Ты видел когда-нибудь, как слепой человек по квартире ходит? Держась за стену. И он так ходит - там на обоях потертости, где он их касается. Потертости есть, а вот крови нет.

- Как же тогда нож на кухне у него оказался? Ведь это же точно орудие убийства, и лаборатория это подтвердит, вот увидите.

- Да в том, что это орудие убийства, я не сомневаюсь. Форточка там была открыта, через нее убийца нож и закинул. И, что самое главное, знал, зараза, кому подкидывать.

- Ну знаете, Семен Сергеевич, это, скорее, домыслы. Мотив у этого массажиста был, нож тоже в его квартире нашли, не можем же мы это проигнорировать.

- Не можем, - согласился Видный. - Бедный парень, мало, что ли, настрадался.

3

Перейти на страницу:

Похожие книги

Поворот ключа
Поворот ключа

Когда Роуэн Кейн случайно видит объявление о поиске няни, она решает бросить вызов судьбе и попробовать себя на это место. Ведь ее ждут щедрая зарплата, красивое поместье в шотландском высокогорье и на первый взгляд идеальная семья. Но она не представляет, что работа ее мечты очень скоро превратится в настоящий кошмар: одну из ее воспитанниц найдут мертвой, а ее саму будет ждать тюрьма.И теперь ей ничего не остается, как рассказать адвокату всю правду. О камерах, которыми был буквально нашпигован умный дом. О странных событиях, которые менее здравомыслящую девушку, чем Роуэн, заставили бы поверить в присутствие потусторонних сил. И о детях, бесконечно далеких от идеального образа, составленного их родителями…Однако если Роуэн невиновна в смерти ребенка, это означает, что настоящий преступник все еще на свободе

Рут Уэйр

Детективы
1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне / Детективы