Идущие сквозь миры

— Сперва я решил, что это просто искусная маска, которую ты сама себе сочинила, чтобы покончить с прошлым. Насчет него я думал примерно следующее: ты танцевала в грязных кабаках, прикрывшись несколькими тряпками, а под конец представления тебя уводил с собой тот, кто больше заплатит. Но ты не только вертела бедрами, но еще и работала головой, понимая, что долго это не продлится. Чему-то ты училась сама, чему-то научили тебя окружающие. Прикопила денег — может быть, даже завела себе богатого и старого покровителя… И вот ты выбилась в люди, став из блудницы торговкой с не слишком чистым бизнесом и нерегулярно, скажем так, уплачиваемыми налогами. Но кое-что сюда не укладывалось… Тогда я подумал, что по рождению ты принадлежишь к более высокой среде, нежели та, куда ты попала после… Лет десять назад у нас тут, как ты, должно быть, помнишь, кое-где произошли некие события, после которых многие лишились того, что имели. Но потом… Потом что-то мне подсказало, что все не так просто. Возможно, ты обидишься, но я постарался навести о тебе справки через своих знакомых в полиции. И… не только там. Так вот: на тебя там нет ничего.

— Ну, разумеется, — произнесла я, стараясь изобразить обиду. — Никогда не имела дел с полицией. — Чувство, которое я испытала при этом, было сродни тому, что испытываешь, когда кто-то грязными руками шарится в твоем нижнем белье.

— Нет. — Голос его был сух и бесстрастен. — Дело в том, что Тэльды Микхан в природе не существует. Единственная Тэльда Микхан, подданная второго класса по пожалованию, умерла три года назад от передозировки «шариков» в ночлежке Хурст-Го. Выслана туда из Пантоса за сводничество и содержание притона.

«Вот так так… — только и смогла произнести я про себя. — Срисовал он нас не хуже сыскаря. А я-то боялась местных коллег. Тут никаких коллег не надо. Ох, пролетели мы с этими бумагами!»

— И кстати, нет и никогда не было никакого Хуари-Пхумара. И та девка быть его дочерью не может — у нее пятая группа крови, а у него первая. Как видишь, я и про это странное дело тоже знаю. Пятая группа мало того что редкость страшная, так еще передается только по мужской линии…

На этот раз вслух я ничего не произнесла. Просто нечего было говорить. Делать тоже было нечего.

Оставалось или ждать, что будет дальше, или попытаться прикончить Тцара немедленно, а потом бежать куда глаза глядят.

— Надеюсь, я сказал достаточно и ловить тебя на расспросах о Пантосе, где я, кстати, жил два года, или о том, каковы правила приобретения гражданства второго ранга низшими подданными, мне не требуется? Понимаешь, я даже подумал… самому теперь смешно — вспомнил эти дурацкие фильмы про инопланетян. И насчет нечистой силы — тоже… были мысли. Но я хочу получить ответ.

Он решительно поднялся.

— Скажи мне, Тэльда, прошу тебя, скажи, кто ты на самом деле!.. Почему ты молчишь?! — почти выкрикнул он. — Поверь, тебе нечего бояться — я сделаю все, чтобы тебе помочь!

Тяжелое, глухое отчаяние вдруг сжало мое сердце. Великая Мать, ну что я могу ему сказать? Как мне выпутаться из этого дерьма? Не убивать же его в самом деле! Я закрыла лицо ладонями, еле удерживаясь, чтобы не взвыть.

— Я жду, Тэль… — Голос его прозвучал настойчиво и вместе с тем печально.

— Ты все равно не поверишь, — бросила я.

— Посмотрим.

Мне вдруг стало все равно. Навалилась уже знакомая усталость. Расскажу ему все как есть, а там будь что будет.

Ильдико

Мир этот удивительный и жуткий. Сказать точнее — недобрый мир. И дело не в том даже, что тут не в такие уж давние времена тьму народа истребили. Хотя и в этом тоже.

Странные и страшные дела тут когда-то творились. Какие — понять не могу, не по моим силам. Но есть здесь что-то такое, очень древнее и нехорошее. Я вот как-то по волшебному ящику увидела одни очень старые развалины, так словно точильным камнем по сердцу провели! Я такие видела в одной старой книге про колдовство, что отец приносил. Ну, прямо точь-в-точь такие! Как увидела — аж сердце екнуло!

Черные глыбы, отесанные, но как будто не по-людски — то есть как будто не для людей, а для великанов тесали… змейкой по кругу выстроились — по спирали, как ученые люди говорят, — между ними колонны резные… А что вырезано, и не разберешь — стерлось напрочь. А в центре — обелиск девятигранный, под стать дому многоэтажному. Ни на что не похоже, но все равно… жуть, одним словом.

И развалин таких тут, как было сказано, очень много, и находили их в разных концах здешней Земли.

А в этой книге было про такие вещи написано, что и подумать-то неприятно.

И помню еще, что в ней было что-то о тайных тропах из подлунного мира, которые ведут неизвестно куда. Это ведь про те дороги, по которым мы сюда пришли, чтоб мне провалиться! И что-то там насчет какого-то Камня Тропы, — если это не ихний… как его… Остановленный Огонь, то пусть мне голову снесут.

Нет, не хотела бы я тут жить. Рихард вот как-то сказал, что не прочь тут остаться, — с трудом отговорила, и то не до конца. Даром что здесь так много всяких хороших вещей.