Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира

О великом царстве Сабейском говорится и на сохранившейся во времени памятной стеле великого ассирийского царя-воителя Саргона II (правил 722–705). В перечне его данников значится Йаса’амар-сабеец, плативший дань Саргону золотом, благовониями, лошадьми и верблюдами (9).

Нарушая хронику повествования, скажем, что, помимо блистательной царицы Савской, предания аравийцев упоминают и о других великих женщинах-владычицах «богатых царств» Южной Аравии. В глиняных архивах ассирийцев содержатся сведения о том, как Синнахериб (правил 705/704-681/680), владыка царства Ассирийского, «ходил войной» против народов, живших у «края Большой воды» (на юге Аравии), что за «Горьким озером» (Персидским заливом). «Разбив их мечом своим», захватил там «крепость великую». Покидая земли те, забрал с собой и статуи богов их, и «владычицу земель ‘Ариба». Властвовавший после нее царь Хаза’ил приезжал потом в Ниневию с дарами богатыми. «Целовал ноги» царю Асархаддону (правил 681/680-669/668), и умолял вернуть статуи богов, «увезенных отцом его», Синнахерибом. Царь Асархад-дон проявил к Хаза’илу благосклонность – идолов ему возвратил. Однако увековечил их изваяния надписями, восхвалявшими величие царства Ассирийского, и его самого, владыку Ассирии. Вместе с идолами направил он в земли те женщину, гордо именовавшую себя Табуа’ (представительницу древней царской династии

Тубба'), сделав ее правительницей арабов. Как следует из текста стелы, будучи приведенной в Ассирию Синаххерибом из похода в Йемен, она проживала и воспитывалась при царском дворе в Ассирии (10).

Сказания арабов Южной Аравии сохранили и донесли до наших дней имена еще нескольких властительниц-аравитянок, владычиц обширных земель и глав крупных родоплеменных кланов. Собиратели аравийской старины рассказывают, что в те далекие времена «народ Йемена» был представлен «двумя группами». Первую из них составляли племена южан, а вторую – северян. Шейха воинственного племени бану ‘абс

, мудрого Джузайму, северяне признали достойнейшим из вождей среди их племен, и стали величать его господином. «Правил он рукой твердой, но по совести», никого не притеснял. Перечить ему, не говоря уже о том, чтобы не платить подать, осмеливалась лишь властительница удела племени бану рий’ан, женщина по имени Рубаб. Племя ее, сообщают своды аравийской старины, соперничало с племенем бану ‘абс. Считалось равным ему по силе. Сама же Рубаб превосходила многих мужчин, «витязей гор и рыцарей пустыни», и отвагой, и храбростью, и воинским мастерством. Видя, что

бану рий’ан упорно противится воле Iабситов, никак не хочет унять гордыню и покориться, Джузайма стал «собирать племена». Созвав подвластных ему северян из гор и долин Йемена, «пошел он войной на дерзкую Рубаб». Но прежде направил к ней гонца, чтобы известил он ее о предстоящей схватке. Дабы не говорили потом, что он, Джузайма, нарушил унаследованный от предков священный обычай войны, и напал на противника, к тому же на женщину, исподтишка, неожиданно и коварно.

Выслушав слова гонца, известившего ее о том, чтобы она «заплатила подать или готовилась к сшибке», Рубаб сказала: «Возвращайся к своему вождю и передай ему, что я вызываю его на поединок. Если он победит меня, то станем и я, и племя мое данниками его. Если же верх одержу я, то получу полную власть над ним и жизнью его. Заберу коня его и оружие. Поступив так, – заключила Рубаб, – мы спасем жизни многим воинам. Семьи в племенах наших не лишатся их родных и близких. Удастся избежать слез, горестей и печали».

Поединок состоялся и закончился тем, что Рубаб нанесла смертельный удар Джузайме. Острие копья ее, повествуют предания йеменцев, «пронзило грудь Джузаймы и вышло, сверкая, из его спины». Увидев это, ратники Джузаймы, позабыв о правилах войны, охваченные яростью свирепой за смерть горячо любимого вождя своего, набросились на воинов Рубаб и смешались с ними в схватке, чудовищно неистовой и жестокой. И когда «напились кровью клинки мечей и тех, и других, и наконечники копий и стрел их», и сами они устали уже настолько, что не в силах были держать в руках оружие, дрогнули ‘абситы, отступили и рассеялись, спасаясь бегством. Вопли и стоны женщин по убитым мужьям их не стихали в стане ‘абситов «семь дней и семь ночей».

После гибели Дзузаймы управлять племенем бану ‘абс стал его старший сын ‘Амр. Но буквально через несколько дней он неожиданно скончался. Власть перешла к его брату Зухайру, человеку доблести и чести, как о нем отзывались в племенах Йемена.