Игнатий Лойола

   — Но одной инквизиции испанцам кажется мало, — продолжал Иоганн. — У них ещё и на улицах от проповедников некуда деваться. Причём у нас, если выйдут говорить, то уж о самом наболевшем. Сами понимаете. А у них лекции прямо инквизиторские. Всё время о грехах, какой как нужно трактовать, какой смертный, а какой нет.

   — Вы знаете испанский? — вежливо поинтересовался Людвиг.

   — Испанский? Есть немного. Но эти проповеди я слушал на латыни, правда, довольно безграмотной. Но говорили интересно, я даже заслушался. А уж испанцы вообще плакали от восторга. Вот где настоящие паписты!

   — И много вы слышали разных проповедников? — спросил Людвиг. Иоганн покачал головой, отрезая кусок от колбаски.

   — Думаю, их много. Но в Барселоне мне всё время попадался один и тот же. У него талант, надо отдать ему должное, хоть он и инквизитор.

Альбрехт словно проснулся. Он начал говорить, бурно жестикулируя:

   — Такие люди вредны! Чем лучше они говорят, тем больше вреда! Они затуманивают умы, вместо того чтобы нести свет, заражают всех суевериями! Их надо гнать прочь, как чумных, а лучше даже — убивать!

Столкнувшись взглядом с Альмой, студиозус прочитал в её глазах презрение вместо поддержки.

   — Разве я неправильно говорю? — смутился он.

   — Много говорителей, да мало делателей, — опустив голову, сказала она, — вот Мюнцер делал, и где он теперь?

Людвиг развёл руками:

   — Мы не знаем.

   — Говорят, его схватили, — старый печатник понизил голос, — Марта слышала сегодня на рынке. Да, Марта?

Он посмотрел на сестру.

   — Да разве ж это рынок! — всплеснула руками та. — Даже молока не было. Не иначе голодать придётся...

Фромбергер сидел, чувствуя неприятный стук крови в ушах. Он становился всё громче. Казалось, голова сейчас разорвётся. Альбрехт потёр виски и шумно вздохнул.

   — Ты права, Альма, я слишком много говорю. Нужно заканчивать болтовню и начинать действовать. Я поеду в Испанию и убью этого вашего проповедника.

Альма прыснула.

   — Не веришь? — в бешенстве закричал студиозус. — Да я... я прямо сейчас встану и пойду! И попробуйте меня удержать!

Он со всей силы хрястнул кружкой по столу. Во все стороны полетели черепки, и колбаса оказалась залита пивом.

   — Фромбергер! — Людвиг схватил его за плечи и сильно встряхнул. — Держи себя в руках, чёрт побери! Ты находишься в чужом доме!

Марта с аханьями кинулась искать тряпку. Вытирая стол, внимательно посмотрела на Альбрехта и вдруг положила ему на лоб руку:

   — Э-э-э! Да у него сильный жар. Сейчас постель приготовлю.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

...Иосиф видел женщину на звере, Иосиф смотрел на женщину с вожделением. И был он брат Альмы, а на звере сидела она сама. И зверь кружил кругами великими, а звёзды в небе делались всё багровее. И тогда Альма родила белого кролика с красными глазами и убежала в пустыню. И все стали смотреть на кролика и обнаружили на лбу его зачатки рогов, и раздался громкий голос испанского проповедника: хитрый вероломный зверь не побоялся гнева Божиего. Но гнев велик и падёт на потомков его...

   — Я убью тебя, болтун и обманщик! — выкрикивал Альбрехт, мечась по кровати, и тут же снова засыпал.

   — Вот наказание! Уж не чума ли у него? — причитала Марта, меняя мокрое полотенце на воспалённом лбу студиозуса.

Альбрехт бредил сутки, не давая спать Людвигу, Иоганну и Вольдемару. У Марты не нашлось для гостей отдельных комнат. Альму она положила с собой на кровать.

На следующий день вся компания собралась в гостевой.

   — Нам нужно возвращаться в печатню, — твердила Альма.

   — Да ты что, дорогая! Как мы понесём его через весь город? — увещевал девушку старый печатник. — К тому же ещё не было суда над Мюнцером. Кому-нибудь может прийти в голову схватить нас.

   — Действительно, нам лучше пока оставаться здесь, — послышалось с кровати.

   — Очнулся, — подскочила к студиозусу Марта, — смотри-ка, и жар вроде спал! Благодарение Богу!

   — Да, мне уже лучше, — подтвердил он. — Думаю, скоро смогу поехать в Испанию.

   — Не-ет! — Людвиг в ужасе замахал руками. — Марта, он вовсе не выздоровел, раз порет такую чушь.

   — Это не чушь, а моё твёрдое решение. — Альбрехт поднялся с кровати, сделал несколько неуверенных шагов и вернулся обратно. — Полежу ещё денёк и начну искать возможности. Надо спросить у Иоганна, где эта Испания, за морем или нет. На корабль, я слышал, можно наняться матросом.

   — Зачем куда-то наниматься, — подал голос Иоганн, — я помогу тебе добраться. Мне как раз нужен спутник до Барселоны. Только окажешь мне небольшую услугу.

   — Ворованное носить отказываюсь! — сразу же отреагировал Альбрехт, вызвав гнев своей возлюбленной. — Дело в том, что я однажды уже попадал в неприятную историю... — начал оправдываться он.

Альмин брат успокоил:

   — Никакого воровства. Просто в Испании весьма ценится германское оружие, а я дружу с одним нашим оружейником...