Игра без правил

… Было уже совсем темно, когда они добрались до общежития стройтехникума. Ким после недолгих переговоров с седоусым вахтером, оставив в его кармане пачку десяток, махнул рукой Сергею и Оксане, стоявшим чуть поодаль во время переговоров. В сопровождении Тани поднялись на второй этаж. С помощью ее балагурящей подружки без труда отыскали свободные комнаты.

Ночью Ким проснулся от мучительного желания закурить. Осторожно освободив руку из-под головы спящей Оксаны, он поднялся и, одевшись, вышел в коридор. Прошел в тот конец, где у полукруглого окна находилась дверь в туалет, доставая на ходу сигареты и зажигалку. Проходя мимо одной из дверей, замер, привлеченный звуком негромких голосов. Дверь была чуть приоткрыта. Один голос принадлежал Сергею, второй Татьяне. Девушка что-то говорила, быстро и взволнованно. Отдельных слов было почти не разобрать. Ким расслышал только отчетливый конец фразы:

— … Сережа, господи, что мы делаем…

Ким, насмешливо поймав себя на мысли, что подслушивать некрасиво, пошел дальше.

Утром Ким проснулся от стука в дверь. Приподнявшись, он услышал голос Сергея за дверью:

— Эй, народ, просыпайтесь! Царствие небесное проспите.

Минут через десять умытые, бодрые, все собрались в комнате Таниной подруги. Обе девушки колдовали у стола, готовя завтрак. Сергей широко улыбнулся.

— Ну и здоровы же вы спать, уже начало двенадцатого. Мы с Таней успели прогуляться, в магазин зашли, купили кое-чего. Были, кстати, в геологоразведочном управлении. Нам везет. В два часа машина с почтой и продуктами на базу идет, в сторону Пожаров. Так что давайте подкрепимся и тронем…

У подъезда областного геологоразведочного управления стоял іЗИЛі с брезентовым тентом над кузовом. Двигатель мягко урчал. Водитель, приоткрыв капот, заливал воду в радиатор. Заметив Таню с Сергеем, он закивал:

— Сейчас поедем. Мешок с почтой возьму и тронемся. Устраивайтесь покуда…

Таня с Оксаной забрались в кабину. Ким и Сергей, прихватив кейс и чемодан, запрыгнули в кузов и устроились на кулях с вермишелью. Немного погодя водитель вышел из двери с полотняным мешком в руках. Подойдя к заднему борту, крикнул:

— Эй, ребята! Ловите мешок.

Перебросив мешок через борт, добавил:

— Там, в передней стенке, окошечки в тенте есть, откройте и закрепите ремешками. А то задохнетесь от духоты.

Забравшись в кабину, он со скрежетом двинул рычаг передач.

— Ну, поехали, девушки. Держитесь крепче, дорога тряская будет…

Зарычав, іЗИЛі тронулся с места.

* * *

— Ты пойми, мил-человек, это же не мешок с сухарями, не ящик тушенки. Это вездеход. Понимаешь? Не дай Бог, что случится, с меня же башку снимут, и правильно сделают. В Минусинске надо было с начальством договариваться. Чинно-мирно, законно взяли бы в краткосрочную аренду, сейчас это запросто. А я не могу. Хоть убей — не могу. Продукты дам, снаряжение дам, а вездеход не могу…

Ким уже начинал заводиться от целого часа пустых разговоров с несговорчивым завбазой. Ушлый мужичок с пьяненькими глазками, быстро смекнув свою выгоду, согласился списать энное количество продуктов и снаряжения за определенную сумму, но на вездеходе уперся. Их стояло аж целых четыре в ангаре. Два из них были совсем новыми, едва-едва обкатанными. Ким бесился, что все срывается из-за этого тихого алкоголика. Он опять, в который уже раз, принялся убеждать:

— Ну ты послушай, дядя. Мне же в Минусинск возвращаться, время тратить на бумаги — гроб с музыкой. Мы же время упустим. Ведь все же здесь можно решить…

Однако тот упрямо стоял на своем. Когда Ким уже отчаялся добиться его согласия, вмешался Танин дядя:

— Послушай, Матвей. А чего ты, в самом деле, ерепенишься? Ну, попользуются ребята и вернут через недельку в целости и сохранности. Никто же ничего не узнает. У тебя ревизия когда?

Матвей вяло ответил, колупая прутиком кончик своего стоптанного кирзового сапога:

— Через месяц.

— Ну, вот видишь! Пока к тебе с проверкой заявятся, все чики-чики будет. А тебе ребята платят, не скупятся, — и добавил вкрадчиво: — Ну, давай, давай, соглашайся, да обмоем сделку.

Ким, уловив в его словах намек, не замедлил вытащить из-за пояса бутылку іСтоличнойі, как бы ненароком обнажив на мгновение еще два горлышка. Матвей облизнул пересохшие губы и махнул рукой, поддавшись то ли уговорам приятеля, то ли своей похмельной жажде, изнурившей его, видимо, до степени болезненной.

— А, была не была. Давай триста штук, и по рукам.

Ким ответил, ни секунды не думая, радуясь, что этот жук не запросил гораздо больше, видимо, от скудости своей фантазии не сообразив, что это мизерная цена:

— По рукам. Сейчас обмоем, только давай сначала в склад заглянем, я подберу, что нужно.