Игра Бродяг

Действительно, по мере их продвижения серое все больше проигрывало зеленому. Трава росла теперь уже прямо сквозь мостовую, разрушая ее — массивные булыжники крошились, как будто были не плотнее груды мокрого песка. Мох на стенах домов становился пышней и темнее, порой покрывая собой всю стену, так что лишь по выступам подоконников можно было догадаться о местоположении окон. С крыш устремлялись в небо высокие, широколистные, сильные темно-зеленые растения с белыми крошечными цветками. Возле одного из домов валялся выломанный ставень, вернее, то, что от него осталось, когда растения, прорастая сквозь, разделили его на щепы. Подойдя к одному из домов, Вогт приоткрыл поросшую мхом дверь и заглянул внутрь. В доме тоже были растения. Они занимали все пространство от пола до потолка.

— Это выглядит так, словно растения решили изгнать людей из этих домов и с этих улиц.

— Именно это и произошло, — подтвердил Рваное Лицо. — Люди рвали, сжигали, уничтожали растения всеми возможными способами. Но те вырастали снова. И тогда людям пришлось уйти.

Вогтоус прикрыл глаза.

— Я чувствую такой покой здесь.

— Мне этого не понять, — буркнул Рваное Лицо и затем зашелся бранью.

Вогт оглянулся. Рваное Лицо отдирал с одежды какое-то липкое растение. Когда он яростно рванул стебель, клейкие листы все остались на ткани.

— Что за проклятое место!

Мостовая совсем исчезла. Возможно, растения окончательно разрушили ее или же просто накрыли собой. Рваное Лицо еще больше помрачнел, но Вогта очевидно радовали изменения вокруг него. Он побежал, рухнул в траву и рассмеялся, нисколько не ударившись, а затем поднялся и побежал снова, но ему пришлось перейти на шаг, когда трава стала еще выше и гуще. Он как будто поплыл по зеленому морю. Ему было приятно разводить руками стебли, ощущать, какие они упругие и живые — просто переполнены жизнью. К нему пришло чувство облегчения — наконец-то он нашел то, что хотел. Вскоре он погрузился в море с головой, совсем не боясь утонуть.

— Это здорово! — крикнул он Рваному Лицу, неохотно догоняющему его. — Здорово!.. — его интонация резко изменилась, когда он заприметил нечто масштабное в отдалении. — Что это?

— Единственный дом здесь, чей хозяин отказался оставить его, — хмуро ответил Рваное Лицо.

Храм, догадался Вогт и хранил молчание весь путь до здания. Он не выглядел встревоженным, скорее взволнованным, а вот массивная, ссутуленная фигура Рваного Лица выражала напряжение и опаску.

Храм представлял собой прямоугольное сооружение с колоннами вдоль торцевой стены и треугольным фронтоном. Фронтон украшали извивающиеся побеги растений — на этот раз не настоящих, а вырезанных из камня. Впрочем, настоящих растений тут тоже хватало — они обступали храм, окружив его мягкой живой стеной, и потоками стекали с крыши. Вогт прошел меж колонн в полукруглую арку. Сквозь прикрытые растительностью проемы окон сочился мягкий зеленый свет, растекаясь по мраморному полу, такому гладкому, что Вогт мог видеть в нем собственное отражение. Он поднял голову и посмотрел на высокий, как небо, свод. Некие лианообразные растения, увешанные ярко-голубыми цветами, вились по всей поверхности свода, как будто мир вдруг перевернулся вверх тормашками, и Вогт смотрел на цветочный луг, стоя на облаке.

— Дом бога, — произнес Вогт с благоговением. Его слова повторило эхо.

— Храм пытались уничтожить, однако что-то заставило их остановиться. Впрочем, какая разница. От бога только и осталось, что этот храм да имя, которое, по слухам, еще кто-то да помнит. Он сам мертв.

— Никто не мертв, пока помнят его имя, — возразил Вогт.

Рваное Лицо нахмурился.

— Я полагаю, для нас

было бы лучше, если б он был мертв. Все его статуи разрушены. Его изображения стерты, видишь? — Рваное Лицо указал на широкую колонну. Она была выточена из гладкого, бледно-зеленого камня, не похожего на тот грубый, серый и шероховатый, что являлся основным строительным материалом в Торикине. Изображение на колонне было сбито, оставив изъязвления и сколы. — Это невероятно твердый камень. Им пришлось помучиться, соскребая бога с колонны. Храм был построен сотни лет назад. Интересно, где древние строители брали этот материал. Я больше нигде такого не видел.

— Должно быть, они привозили его издалека, — предположил Вогт.

— Возможно. Столько усилий — и ради чего.

— Они любили бога и хотели подарить ему красивый дом. Разве это не обычное дело — стараться ради любимых?

Враждебный взгляд Рваного Лица лишь на мгновение коснулся глаз Вогта.

— А где твой дом?

— Нигде. Я бродяга.

— Бог — бродяга?

Вогтоус не знал, что ответить на это, ну или просто не хотел отвечать. Он медленно прошел к центру зала, где некогда располагалась статуя, а теперь находились ее обломки. Как же они ненавидели бога, если разбили его каменный образ на такие мелкие осколки…

— Зачем, зачем они убили его? — спросил он грустно.

Рваное Лицо осклабился.

— Наверное, он не хотел помогать им больше, — его голос дрогнул. — Я не могу здесь находиться. Это место… оно меня не принимает.

— А мне здесь нравится.

— Так это тебе.