Игра и мука

Я сегодня услышал выступление нашего дорогого мэра Собянина. Он с неприсущим ему жаром (обычно он довольно холодно разговаривает), говорил о том, что правительство Москвы уже помогло в восстановлении и ремонте четырем храмам, а теперь поможет еще двенадцати. Это, наверное, прекрасно, что у правительства Москвы нашлись для церкви средства и фонды. Но у меня по этому поводу есть замечания. Первое. Не слишком ли сильно церковь стала внедряться в государство? В связи со злосчастным делом Pussy Riot стали хорошо видны некоторые функционеры РПЦ, в том числе и наш главный патриарх, который разговаривает как премьер-министр, почти теми же оборотами. Он ведет себя как крупный государственный чиновник. О какой душе, о какой духовности, о каком христианском милосердии может идти речь, если высшие церковные иерархи жаждут расправы над молодыми девочками, которых, конечно, следует поругать за неадекватное поведение в общественном месте, но не более того!

Второе. Правительство Москвы, у которого, оказывается, есть деньги на церкви, не ремонтирует театры. У нас в театре реально валятся кресла. Нам стыдно перед публикой, которая каждый день до отказа наполняет зал. При этом наш новый культурный начальник даже не стремится с нами познакомиться. Зато в интервью он рассказывает, какого качества писсуары поставил в Парке Горького. Я поражен. Что-то такое происходит ненормальное. Работой нашего нынешнего мэра еще несколько лет тому назад я восхищался в Тюмени: при нем построены новая филармония, замечательный драматический театр, проспекты. Здесь это как будто другой человек. Конечно, плитка очень важна, и асфальт непременно нужно ею заменить. Но может быть, он, в конце концов, обернется и на культуру, может быть, в конце концов, задумается о людях, которые ходят по нашим нечистым улицам, займется московскими судами, московской милицией. По последним соцопросам, каждый десятый житель России хотел бы немедленно уехать при первой возможности. Это же катастрофа! Мало того, не называющий себя высокопоставленный работник ФСБ в своем интервью рекомендует «валить». Куда «валить»? Я не хочу «валить». Я люблю мою страну. Но почему мы опять последние по культуре, которую приобрели за много десятилетий? Зато первые по количеству курящих на душу населения. Я принял решение: создаю партию «Некурящих», которая начнет с реальной борьбы с никотиновым дымом, но затем плавно перейдет к борьбе за чистый воздух в нашей стране. Не только в экологическом смысле, но и в политике, в экономике. Присоединяйтесь!

Личное пространство свободного человека

4 апреля 2013 года

Когда-то я ставил в Америке спектакль. Для проведения кастинга получил альбом с фотографиями артистов, многих из которых уже видел в постановках. Предложил продюсеру распределение ролей. Продюсер мой выбор одобрил, но в отношении двух актеров сказал: вы не можете взять двоих – либо один, либо другой. Почему? Дело в том, что они год назад были заняты в некоем спектакле; на репетиции у них возник скандал, один другого оскорбил, и суд запретил им приближаться друг к другу ближе, чем на сто метров.

Там же я получил еще один урок. Довольно эмоционально что-то объяснял артисту, и артист все время от меня отступал. Я спросил, почему он отступает, может быть, запах плохой. Он мне стал что-то объяснять, и с помощью смущенного переводчика я, наконец, понял: в Америке нельзя приближаться к человеку ближе, чем на метр. Потому что это его личное пространство. Это закон. И в третий раз мне дали понять, что такое это пресловутое privecy, которое для них свято и которое они так тщательно оберегают. Я принес директору сделанное мной фото: к его столу наклонилась секретарша, чтобы подписать какую-то бумагу, а он в этот момент скосил взгляд на ее бедро. Бедняга так испугался – попадись это шутливое фото в недобрые руки – и суда ему не миновать!

К чему это все? А вот к чему. Несколько дней назад я написал в ЖЖ о создании партии «Некурящих». И вот снова возвращаюсь к этой теме. Потому что в мое пространство все время врываются. Стоит человек и очень громко говорит по телефону: я не хочу этого слышать, но я для него не существую. Другой человек позволяет себе пить пиво и разговаривать матом – не хочу этого слышать, особенно, если иду с мамой или с дочерью. Не хочу входить в лифт с человеком, только что (мимо урны, разумеется) бросившим сигарету, и терять сознание, вдыхая то, что он выдыхает.