Игра и мука

В Москве тоже есть проблема. Как член кафедры режиссуры и худрук программы «Класс молодой режиссуры» я регулярно вижу работы режиссеров-дебютантов. Могу утверждать, что сегодня у нас выросло поколение талантливейших молодых режиссеров. В то же время в Москве есть некоторое количество театров, которые находятся в глубоком застое. И все это понимают, потому что существуют четкие критерии, по которым видно, есть у худрука живая творческая программа или он из последних сил удерживается на плаву. Нужно ввести практику рекомендаций от худруков театров, действующих режиссеров, руководителей курсов в театральных вузах молодым режиссерам, с которыми Департаменту культуры следует заключать трехлетние контракты на художественное руководство такими вот «умирающими» театрами. Нужно дать им возможность предъявить творческую программу и реализовать ее. Не закрывать финансирование агонизирующего театрального организма, а вдохнуть в него новую жизнь. Считаю, что вот это – глобальная, стратегическая тема, которую нужно обсуждать, освещать в СМИ, по поводу которой имеет смысл собираться, спорить, отстаивать свою позицию. Но мы тратим время на высосанные из пальца проблемы.

И еще… В нашей жизни нередко возникают реальные острые моменты, которые, тем не менее, не становятся предметом бурных дискуссий. Не собрались мы поводу Театра doc., лишившегося помещения, ни разу не вышли на демонстрацию по поводу абсурдной, если не сказать преступной ситуации с великим режиссером Анатолием Васильевым, который не имеет в Москве творческого пристанища, не митинговали в защиту проекта «Открытая сцена»… Зато очень возбудились по вопросу приснившейся цензуры. А цензура сегодня проявляется вовсе не запретах, а в том, что постепенно обществу становится не нужным культурный мыслящий человек. И вместо того, чтобы бороться с этим, мы «шумим, братцы, шумим»…

Дирижеры и хористы

6 февраля 2017 года

Телевизионные ток-шоу… Что это? Проявление реальной демократии? Иллюзия свободы слова? Инструмент пропаганды? Психотерапевтическое средство для успокоения народных масс, выпускающих пар перед голубым экраном?

Я задаю себе этот вопрос, потому что в последние несколько лет стал постоянным участником всевозможных общественно-политических передач на разных каналах: от официозных «Первого» и «Второго» до оппозиционного «Дождя». Обычно занимаю место на «либеральном» фронте полемизирующей компании. Ведь ведущим непременно нужно обеспечить атмосферу непримиримого спора, горячего диспута, острой дискуссии. Если какой-то участник начнет кидаться башмаками и обзываться нехорошими словами – эфир удался. Ну, а если крупно повезет, то кто-то вцепится своему противнику в глотку. Вот тогда на канале воцарится полное счастье: рейтинги неудержимо поползут вверх.

Поделюсь секретом. После того, как участники шоу злобно орут друг на друга, в съемке объявляется перерыв. И тут происходит резкая смена градуса. За чашкой кофе все мирно и дружелюбно друг с другом общаются. Причем нередко выясняется, что кто-то из «непримиримых врагов» накануне вместе парился в баньке или выпивал в ресторане. Но вот перерыв окончен. Оппоненты возвращаются в студию – и вновь начинается бой. Поначалу меня это поражало. Потом привык.

Почему я туда хожу? Во-первых, понимаю, что любое мое появление на экране влияет на популяризацию театра «Школы современной пьесы» да и театрального искусства в принципе. Передач о театре на государственных каналах не бывает, канал «Культура» смотрит 3 % телеаудитории. И поэтому я, где можно и где нельзя, стараюсь ввернуть что-то про спектакли, драматургию, режиссуру и прочие гуманитарные «излишества». Но не только эта причина толкает в телестудию. Я верю (может быть, наивно), что обязан отстаивать свою точку зрения, собственную, самостоятельную, ничем и никем не ангажированную, не проплаченную. И когда иду на федеральные каналы, где, как прекрасно понимаю, происходит целенаправленная, профессиональная обработка мозгов населения страны, льщу себя надеждой, что мой голос – теперь уже все чаще и чаще одинокий – будет кем-то услышан и понят.

Долго не ходил на «НТВ», считая, что это самый ангажированный и пропагандистский канал среди всех прочих, причем наименее профессиональный – злоупотребляющий штампами и низкопробными клише. Но тут в очередной раз позвонили и начали уговаривать: совершенно новая программа, оригинальная подача, изобретательная режиссура, талантливый и интеллигентный ведущий – профессор МГИМО: «Там все очень культурно – нет пропаганды, никто не перебивает, всем дают высказаться. Называется «Правда Гурнова».