Игра не для всех. Крым 1942

…Финальный рывок до траншей прошел под аккомпанемент частых, густых очередей над головой и взрывов упавших самолетов. Я насчитал трех сбитых «ишачков» и только один «мессер», что впрочем, не столь удивительно, учитывая техническое превосходство вражеских машин и безотказность разумной до трусливости тактики пилотов люфтваффе. Не принимают они боя на горизонталях, где И-16 обладают лучшей маневренность, все с неба норовят свалиться… Уцелевшая пара советских истребителей взяла курс на восток, в сторону аэродромов, а «худые» — расхожее в РККА прозвище «мессершмитов» всех моделей — провели уже собственную штурмовку траншей.

Но к этому моменту мы с бойцами уже добежали до окопов (дыша, правда, как загнанные лошади). И когда к нам приблизился один из истребителей, мои пулеметчики уже привычно встретили слабобронированный вражеский самолет плотным, и в этот раз дружным огнем трофейных машингеверов. И хотя попасть по невероятно быстрому «мессеру» мы может и не попали — но и врезать по нам прицельно не дали: пулеметно-пушечные очереди немца легли в стороне.

Наконец, пилоты «худых» оставили нас в покое — но шум моторов при этом не смолк. Только в этот раз это были моторы уже наземных машин вермахта: преодолев противотанковый ров по наведенным саперами переправам, прямо на нас двинулась группа из шести самоходок и многочисленная вражеская пехота, навскидку численностью до батальона. В бинокль среди штурмовых орудий я с бешено забившимся сердцем разглядел две машины с открытой рубкой и длинными орудийными стволами.

Вот они, «мардеры».

Когда мы бежали к окопам, метров за триста за позициями пехоты я разглядел батарею дивизионных орудий. Правда, она попала под налет авиации, но ведь кто-то же должен был уцелеть!

— Бойцы, рассредоточиться по траншеям, поддерживаете красноармейцев огнем! Задача для всех общая — прижать пехоту противника, отрезать ее от самоходок, не дать ворваться в окопы! Огонь открываем наверняка. Для местных командиров — вы группа усиления из состава прибывшего на помощь заградотряда, уже успевшая отразить морской десант. Все, пошли!

Бойцы с недоумением на лицах расползаются по рубежу обороны — но надеюсь, я еще успею к ним присоединиться. Однако сейчас первоочередная задача — это выбить наиболее опасную для наших танков вражескую бронетехнику.

Как же я надеюсь, что дивизионные орудия на батарее уцелели…

До артиллеристов я добегаю всего за две минуты. И первым, что предстаёт перед моим отчаявшимся взором, является перекошенное и опрокинутое близким взрывом длинноствольное орудие Ф-22. Рядом поломанными куклами валяются тела трех артиллеристов, еще два легкораненых помогают товарищу.

Эти нам уже никак не помогут…

Поначалу я подумал, что принял за батарею позицию одной единственной пушки и уже был готов побежать обратно, но тут мой взгляд зацепился еще за один орудийный ствол, направленный в сторону врага. Всмотревшись получше, я разглядел тщательнее замаскированную и укрытую в капонире дивизионную пушку УСВ, в пятидесяти метрах правее. А рядом с орудием и суетящихся артиллеристов.

То, что мне нужно!

До соседнего капонира добегаю всего за несколько секунд:

— Кто командир?!

Глава 5

8 мая 1942 года. Декретное время: 10 часов 3 минуты утра. Запасная позиция 63-й горнострелковой дивизии.

На мой крик разворачивается невысокий крепыш с мощной шеей и покатыми плечами борца; в петлицах его я различаю два кубаря. Видимо, командир батареи. Смерив меня взглядом, артиллерист отвечает довольно жестко и шибко неприветливо:

— Лейтенант Комаров! Кто спрашивает?!

— Лейтенант войск НКВД Самсонов! Товарищ лейтенант, необходимо поразить цели, какие я укажу!

Комаров, еще раз окинув меня взглядом с явным недоверием и раздражением, легко читающимися в глазах, банально послал:

— Товарищ лейтенант войск НКВД, в бою я подчиняюсь командам своего непосредственного начальника, а не командирам смежных подразделений. И для борьбы с бронетехникой противника предназначены прежде всего противотанковые орудия. Прошу покинуть расположение батареи. Осколочный!

Это он уже расчету. Выругавшись сквозь сцепленные зубы, я спрыгиваю в капонир артиллеристов и, схватив крепыша за плечо, рывком разворачиваю к себе. Глаза летехи разгораются бешенством, он, как кажется, был готов меня как минимум толкнуть — но поймав взгляд уже моих глаз, замер, словно загипнотизированный (хотя почему «словно»?):

— Товарищ лейтенант, у меня важная информация от командования о наличии у противника новых боевых машин. Считайте, что я передаю вам устный приказ комдива! Необходимо любой ценой выбить новые вражеские самоходки-истребители танков с длинноствольными орудиями. Ваша же пушка способна взять их броню за километр! Вот, посмотрите в бинокль, это третья машина слева в группе САУ, и крайняя справа!