Игра в бисер

Со Слугой произошло то же, что в своё время с его учителем. Благочестие и духовность отчасти вытеснили в нём страх. Его юношеские порывы и глубокое страстное томление отчасти сохранились, отчасти постепенно отмирали или исчезали по мере того, как он старился в трудах, в любви и заботе об Аде и детях. По-прежнему он хранил в сердце самую большую любовь свою – любовь к луне – и продолжал усердно изучать луну и её влияние на времена года и перемены погоды; в этом искусстве он сравнялся со своим учителем Туру, а со временем даже превзошёл его. И поскольку нарождение, рост и постепенное исчезновение луны тесно связаны со смертью и рождением людей, поскольку из всех страхов, среди которых живёт человек, страх неизбежной смерти самый сильный, – Слуга, почитатель и знаток луны, вынес из своих тесных и живых связей с этим светилом освящённое и просветлённое отношение к смерти: достигнув зрелого возраста, он не был столь подвержен страху смерти, как другие люди. Он мог благоговейно разговаривать с луной, порой умоляюще, порой нежно, он чувствовал, что его связывают с луной тесные духовные узы, близко знал её жизнь и принимал самое искреннее участие в её превращениях и судьбах; как мистическую тайну он переживал её уход и нарождение, сострадал ей и приходил в ужас, когда наступало страшное и луне угрожали болезни и опасности, превратности и ущерб, когда она теряла блеск, меняла цвет, темнела до того, что, казалось, вот-вот угаснет. В такие дни, правда, все принимали участие в судьбах луны, трепетали за неё, чувствовали угрозу и близость беды, с тревогой вглядывались в её помрачневший, старый и больной лик. Но именно тогда сказывалось, что заклинатель дождя Слуга теснее связан с луной и больше знает о ней, чем другие; и он тоже сострадал её судьбе, и у него тоже тоскливо теснило грудь, но его воспоминания о подобных происшествиях были точнее и ярче, доверие – более оправданным, вера в вечность и круговорот событий, в возможность преодоления смерти и победы над нею – более незыблемой; глубже была и его самоотдача: в такие часы он испытывал готовность разделить судьбу светила вплоть до гибели и нового рождения, временами он даже чувствовал в себе какую-то дерзость, какую-то отчаянную отвагу и решимость бросить смерти вызов, противопоставить ей дух, утвердить своё «я», доказав преданность сверхчеловеческим судьбам. Иногда это выражалось в его поведении и делалось заметным даже для посторонних: он слыл мудрым и благочестивым, человеком великого спокойствия, мало боявшимся смерти, состоявшим в дружбе с высшими силами.