Игра в «Doom»

Василиса Тихоновна. То есть как? А… витрины?

Димка. Да и витрин, в общем, тоже. Не понимаешь? Они все притянули за уши: Чук в школе подрался – раз – ему хулиганство и на учет! Духа поймали с компанией поздно на улице – бандитизм, на учет тоже! А у Маринки нашли какие-то таблетки. И… Дальше тебе не нужно объяснять?

Василиса Тихоновна. Ну а витрины? Витрины-то ведь точно были!

Димка. Когда мы к ним подошли, ну, толпой, там уже кто-то постарался. На кого-нибудь нужно было свалить – вот нас и замели. Полиция, оказывается, уже ждала, знали, что концерт и где мы пойдем.

Василиса Тихоновна(задумчиво). Да, что-то такое ты мне тогда говорил…

Димка. Но ты же мне тогда не поверила!

Василиса Тихоновна. А вещи в окно? Мои личные вещи! Скажешь, тоже не ты? Но ведь это же было при мне!

Димка. Вещи были. Из всего того, что они мне шьют, в действительности были только вещи. (Понизив голос.) А зачем тебе нужно было пытаться снять меня с учета?

Василиса Тихоновна(так же инстинктивно понизив голос вслед за сыном). А ты что же, В САМОМ ДЕЛЕ армию хочешь закосить?

Димка. Нет. Но трое моих друзей состоят на учете, и ко всем троим приходит Володарский. А ко мне он ни разу не пришел. Чем я хуже других? (После паузы.) Понимаешь, ма, в эту Игру Володарский дает играть только тем, кто у него числится в сумасшедших. У других ее нет и, по-видимому, быть не может. Потому что переписать ее нельзя – она защищена от записи. А хакнуть, то есть сломать защиту, невозможно. Чук с Духом пробовали. Они говорят, что из наших никто так не программирует!

Василиса Тихоновна. Так ты, значит?.. (Она не договаривает.)

Димка.

Ты про вещи в окно? Да, ма. И тогда он ко мне сразу пришел – Володарский – буквально бегом прибежал! И Игру принес. От нее же В САМОМ ДЕЛЕ НЕВОЗМОЖНО ОТОРВАТЬСЯ!

Василиса Тихоновна(она не поняла). Почему невозможно? Все одно и то же – «бах-бах!», «пах-пах!» Потом снова «бах-бах!» И так до бесконечности! Просто идешь и убиваешь.

Димка. Можно подумать, ты в этом что-то понимаешь!

Василиса Тихоновна. А ты объясни!

Димка. Долго объяснять! Сыграй сама.

Василиса Тихоновна. Я? Да ты что! (Застывает с оскорбленным выражением на лице.) Знаешь, иногда мне начинает казаться, что ты и в самом деле у меня немного… того!.. (Направляется к двери.)

Димка. Ма, ты куда?

Василиса Тихоновна. В школу.

Димка. Зачем?

Василиса Тихоновна. Будем разбираться.

Димка. Это не получится.

Василиса Тихоновна. Почему?

Димка. Потому что тебе скажут, что сейчас очень много неполноценных детей, потому что они всем родителям это говорят. И еще ты услышишь, что многие подростки ведут теперь себя относительно спокойно. Раньше они – эти неполноценные – дрались на дискотеках, курили анашу, кое-кто даже воровал. А Володарский их всех увлек Игрой. И теперь они сидят дома – тихие. За что их родители готовы молиться на Володарского. Нет, действительно, ма, давай я тебя немного подучу? Тем более что сейчас придет Маринка. Дома у нее компьютера нет, вот она и ходит: то к Духу, то к Чуку, а то и ко мне. Вдвоем вы с ней и поиграете. А?

Василиса Тихоновна(поджав губы).

Я всегда считала, что девушка к юноше приходит не за этим.

Димка. Да? Неужели? Интересно, ЗА ЧЕМ?

Василиса Тихоновна. ЗА ДРУГИМ. И вообще, что-то ты сегодня подозрительно откровенен!

Димка. Ну, во-первых, мы с тобой две недели не виделись! А во-вторых…

Василиса Тихоновна. Во-вторых, чтобы я от тебя больше НИКОГДА НИЧЕГО ПЛОХОГО НЕ СЛЫШАЛА ОБ АЛЕКСАНДРЕ ИВАНОВИЧЕ! Ты должен относиться к нему с уважением: симпатичный человек, наверное, кандидат наук, может быть, даже уже и доктор! А эту твою святую троицу – Духа, Чука и Маринку… Лучше бы им со мной не встречаться! Это надо же такую кличку придумать человеку – Маринка!

Димка. Не Маринка, а Суббота!

Василиса Тихоновна. Это не имеет значения! Ты куда?

Димка. Как куда? Сама же сказала, что я должен с уважением относиться к Александру Ивановичу! Я иду играть!

Василиса Тихоновна. Значит, так… (Включает телевизор и тут же слышит выстрелы, чей-то визг, тревожный комментарий диктора… Переключает с программы на программу. Морщится, выключает.) Я приготовлю обед. А ты тащи сюда свой компьютер, и мы будем разговаривать. Не то ты скоро совсем от рук отобьешься!